Менты. Разоблачение главных беспредельщиков МВД
Шрифт:
В ноябре 2007 года родителям убитого милиционерами жителя татарстанского поселка Актюбинский Ильмира Хайдарова чиновники выплатили 300 тысяч рублей. Государство решило вернуть ушедшие из бюджета на компенсацию морального вреда деньги. Суд пошел навстречу прокурорам, и получившие в свое время 3 года и 9 лет лишения свободы старший оперуполномоченный Марат Валеев и сотрудник патрульно-постовой службы Рамиль Сафин должны будут возместить бюджету откупные за пытки.
Глава МВД Татарстана Асгат Сафаров заявил: «Во многих случаях люди просто пытаются заработать на судебных исках, требуя компенсации „морального ущерба“, ведь суммы жертвам милицейского произвола присуждаются немалые».
— Вот уж действительно достойная компенсация — от 100 до 300 тысяч
«Сначала Новочебоксарский городской суд, а затем и Верховный суд Чувашии в один голос решили, что избиение Артура Иванова в участковом пункте милиции № 1 Новочебоксарска, завершившееся „надрывом левой барабанной перепонки“, должно обойтись Минфину России в 20 тысяч рублей. Неудивительно, что 22 июня этого года Иванов направил жалобу в Европейский суд в надежде получить 312 тысяч (10 000 долларов), как это принято в Страсбурге по аналогичным делам. Юристы понимают, что перспективы у Иванова очень даже неплохие, пишет „Новая газета“, учитывая, что чувашский суд вопреки нормам международного права открытым текстом пояснил: „Следовать практике Европейского суда нужно не во всем и не всегда“». Избивший же Иванова капитан милиции Медведев приговорен к 3 годам колонии общего режима.
Пытка должна быть реально зверской, а последствия если не смертельными, то весьма печальными, чтобы суд объективно оценил страдания жертвы милицейского произвола, пишет «Новая газета». В качестве примера приводят трагедию местного жителя Владимира Ершова, который за разорванный мочевой пузырь получил от республиканского Минфина 45 тысяч рублей.
«Петр Гостев и Тагир Садтаров получили по 10 тысяч, сломанный милиционером нос Радмира Юнусова потянул на 25 тысяч рублей, а виновный в избиении всей этой молодежи капитан милиции Олег Кандрашин отделался 4 годами условно. 35 тысяч рублей получил автолюбитель Станислав Шойкин за сломанную гаишниками руку. 40 и 50 тысяч суд присудил Марату Фахрутдинову и Руслану Галлямову. Их милиционеры три дня удерживали в отделении, не давали выйти в туалет, а еще заставляли висеть на решетке на вывернутых и связанных за спиной руках. „Повезло“ стать боксерской грушей Мнацакану Алтуняну. Впоследствии получивший 2 года колонии милиционер не только жестоко избил мужчину, но и заставлял отмывать полы от собственной крови. Это обстоятельство обернулось для Алтуняна 75 тысячами рублей компенсации морального вреда».
— Честно, иногда так хочется пропустить судью через все то, что прошел истец: через унижения и страх в момент свершения произвола, долгий путь по доказыванию, что ты невиновен, а потом за все это — вручить рубль на шоколадку, — не скрывает эмоций руководитель «Щита и меча» Алексей Глухов в интервью «Новой газете». — Вспоминаются исторические параллели, когда ответственность и штрафы назначались исходя из того, к какому сословию принадлежит жертва. Судя по нашей практике — судьи их относят к самому низшему.
Мы уже отмечали, что методика точного определения морального вреда по делам о милицейском произволе в российском законодательстве не предусмотрена. Судьи определяют сумму компенсации, опираясь на собственные субъективные оценки.
— Вот только эти принципы не всегда согласуются с понятиями о справедливости самих жертв милицейского произвола, — отмечал в беседе с журналистами правозащитник Игорь Шолохов. — Как может уважаемый судья установить разумность и справедливость, сделать оценку глубины страданий молодого человека, от которого милиционер добивался признательных показаний с помощью присоединения к заднему проходу электропроводов? Или когда на просьбу подростка предъявить служебное удостоверение сотрудник милиции ответил ударом в глаз? Для жертвы милицейского произвола любая сумма не будет адекватной тем мукам, которые пришлось испытать. И в этом случае имеющаяся «вилка» от 10 тысяч рублей до 150 тысяч
Елена Николаева была на пятом месяце беременности, ждала появления на свет двойни, когда стала подозреваемой в мошенничестве. Через месяц уголовное дело прекратили, а суд первой инстанции даже обязал Минфин выплатить пострадавшей от ошибок следствия 6000 рублей. Однако это решение было отменено: чиновники обжаловали эту смешную сумму и сумели внушить судье, что требовать компенсации можно тогда, когда человеку предъявлялось обвинение, мол, Николаева была лишь подозреваемой.
Руководитель Забайкальского правозащитного центра Виталий Черкасов рассказал журналисту «Новой»: «В последние пару лет стали присуждать более разумные суммы компенсации тем забайкальцам, кто подвергся пыткам и истязаниям. На этом фоне не всегда справедливыми воспринимаются суммы, присуждаемые тем, кто незаконно привлекался к уголовной ответственности».
Так, Михаилу Романову за 4 года уголовного преследования (осудили на 11 лет), из которых 2,5 года он провел за решеткой, Агинский районный суд Агинско-Бурятского автономного округа присудил в качестве моральной компенсации 450 тысяч рублей, то есть по 300 рублей за каждый день «хождения под статьей».
Три месяца провел в следственном изоляторе по обвинению в убийстве 24-летний читинец Дмитрий Апрелков. Когда поняли, что поймали не того, и выпустили, выяснилось, что в СИЗО у Дмитрия развился очаговый туберкулез. Черновский районный суд Читы присудил Апрелкову 100 тысяч рублей с Минфина России.
Роберт Валерианов получил 5 тысяч рублей за два месяца, проведенных в изоляторе временного содержания. Иван Долгов получил 15 тысяч рублей за 2,5 месяца в СИЗО. Интересно, что при определении суммы компенсации в этом случае суд «учел индивидуальные особенности истца» — то, что он «является сельским жителем».
Дмитрий Колбасин из правозащитной ассоциации «АГОРА» считает, что этот «прейскурант» на милицейский произвол может быть полезен не только истцам, чтобы знали, сколько требовать у государства денег за преступления правоохранителей. «Не только сотрудникам милиции, чтобы осознали, в какую копеечку обходятся государству их выходки. Не только Минфину, чтобы практику взыскания денег в порядке регресса с самих виновников сделал повсеместной. Мало кто из судей в России решается на создание глобальных прецедентов и рискует присудить „завышенную“ компенсацию».
Генпрокурор Юрий Чайка и министр финансов Алексей Кудрин издали совместный приказ о проведении обязательной прокурорской проверки по каждому случаю прекращения уголовных дел и оправдательных приговоров в суде. Причина простая: и Кудрина, и Чайку беспокоит рост количества удовлетворенных судами исков за незаконное уголовное преследование (150–200 поступающих исков в начале 2000-х против более 2000, удовлетворенных в 2008-м). Только в 2007 году на эти цели ушло 120 миллионов рублей. На практике этот приказ может обернуться угрозой пострадавшим — захочешь получить компенсацию, получишь возобновленное в отношении тебя уголовное дело.
«10 апреля 2009 года у станции метро „Орехово“ ко мне подбежали двое мужчин, стали тянуться руками к карману, спросили про телефон. Я пытался вернуться к остановке, но меня схватили за руки, а „старший“ ударил коленом в живот, отчего я упал на проезжую часть. Начали говорить: „Ты вор“, „Сейчас тебе не поздоровится“, что я украл телефон. Потом на меня надели наручники. Я начал кричать, чтобы со мной пошли свидетели. Около 4 человек прошли со мной через турникет метро: те, кто меня вел, показали корочку, и всех пропустили. Я потребовал, чтобы они мне представились. „Главный“ сказал: „Ну, Хачатурян я, тебе какая разница?“ Обыскав меня, сотрудники убедились, что я ничего не крал, и выперли меня из ОМ. Даже не извинились. Никакого документа о задержании или чего-то подобного я не получил. Я пошел в травмпункт, там мне сказали, что у меня „ушиб левой реберной дуги“, о чем выдали справку» (студент Православного института, 1-й курс, юридический факультет, имя в редакции «Новой газеты»).