Меня больше нет
Шрифт:
VI
Поскольку я отказывалась переезжать в его огромный дом, Глеб пока перебрался ко мне и, казалось, отлично себя чувствовал без охраны, домработницы и водителя. Мы готовили вместе завтраки и ужины, ходили за продуктами и гуляли в парке. Я была очень счастлива и ловила отражение своих чувств в его глазах. Каждую ночь он шептал, что любит меня, я тоже любила его и впервые за много лет не вспоминала о договоре с судьбой.
Мне уже не надо было ездить в его офис, днём я работала дома, а вечером часто заезжала за Глебом, и
– Слушай, всё хочу спросить. А что бы ты делал, если твоя сделка не дала результата? Я бы закончила сайт, и мы спокойно разошлись?
– Не знаю, я шёл ва-банк, – потом он хитро улыбнулся и добавил: – Правда, у меня было ещё несколько задумок.
– Каких? – мне стало очень любопытно.
– Ну уж нет! Пусть это останется моей тайной.
Глеб старался быстрее освободиться, чтобы пораньше приезжать домой. Но, как оказалось, его работа входила в противоречие с его желаниями. Однажды ко мне заехал его заместитель – Юрий Алексеевич. Пропуская мужчину в квартиру, я решила, что он выполняет какую-то просьбу Глеба, но ошиблась. Тот сам проявил инициативу. Устроился на диване, немного помялся, и сообщил, что у него конфиденциальный разговор.
– Понимаете, Марина, мне, конечно, неловко лезть в ваши отношения, но Глеб Николаевич меня не слушает. Я знаю, что у вас практически медовый месяц, но бизнес страдает. Шеф отменяет встречи, чтобы быстрее вернуться к вам, или вообще не приезжает. А ещё заморозил стройку, на которой был поджёг. Когда я спросил, в чём дело, он начал говорить странные вещи про будущее своих детей. Должен сказать, после знакомства с вами Глеб Николаевич сильно изменился. И я не уверен, что в лучшую сторону. Если вы его подруга, то должны быть заинтересованы в увеличении его благосостояния, а пока получается наоборот.
Услышав последнюю фразу, я не смогла удержаться от смеха. Юрий Алексеевич недовольно посмотрел на меня и вздохнул.
– Вы просто не отдаёте себе отчёт, что происходит.
Я немного успокоилась и извинилась:
– Простите, я не специально. Ценю вашу заботу, но думаю, Глеб сам разберётся, что для него важно, а что нет. А меня, поверьте, меньше всего беспокоит его благосостояние.
– Этого-то я и боюсь, – нахмурился Юрий Алексеевич. – Но кто-то же должен об этом думать, раз сам Глеб Николаевич не хочет.
Он попрощался и ушёл, а я прикинула: зачем он приходил? Вроде бы понятно – заботится о фирме, но мне показалось, что за его словами ещё что-то скрывается. Или это мои фантазии?
В субботу вечером мы с Глебом отдыхали дома после целого дня, проведённого с моим братом и племянниками. И Пашка, и мальчишки с удовольствием снова встретились с Глебом. Брат завёл с ним беседу о бизнесе и политике и остался ей очень доволен, а при расставании с таким уважением смотрел на Глеба, что мне стало смешно.
Мальчишки ни минуты не стояли на месте и вымотали нас так, что придя домой, мы оба упали на диван и решили остаток вечера
Потом приготовила лёгкий ужин и повторила попытку досмотреть несчастный фильм. Она опять не удалась – в дверь позвонили. Глеб отправился открывать, я слышала голоса, а дальше всё стихло. Оглянулась и улыбнулась, он стоял в дверях с огромным букетом цветов. Поднял голову, и от его выражения лица у меня похолодело в груди.
– Что случилось? – я встала и быстро подошла к нему. Он молча протянул карточку, вытащенную из букета.
С недоумением я читала странную фразу, даже не сразу поняв, что она адресована мне. «Мариночка, спасибо за доставленное удовольствие», – было напечатано на красивом кусочке картона. Я смотрела на Глеба, удивляясь, на что он злится и зачем делает мне такой пошлый подарок? И только ярость в его взгляде помогла, наконец, понять, что это не его цветы. Я спокойно уточнила:
– Это принёс курьер? Что он сказал? Адрес мой?
– Твой.
Услышав его голос, я догадалась, что дело плохо. Нет, только не это! Опять ревность, опять всё сначала! И вдруг подумала, а ведь этого и добивались те, кто послал букет. Посмотрела ему прямо в глаза и сказала:
– Успокойся и послушай: я люблю тебя! И у меня никого, кроме тебя, нет. А если бы разлюбила, ты бы первый об этом узнал. Больше не буду оправдываться, можешь верить, а можешь – нет. В любом случае это будет твой выбор. Но если веришь, подумай, кто и зачем прислал букет?
Озадаченный взгляд Глеба показал, что я смогла пробиться сквозь его злость. Сначала он хмурился, потом бросил цветы на пол, улыбнулся и шагнул ко мне. Взял моё лицо в ладони, легко прикоснулся губами к моим губам и прошептал:
– Ты первый раз сказала это!
– Что?
– Что любишь меня. Я надеялся, но очень хотел услышать от тебя. Спасибо!
Не отводя от него взгляда, я повторила:
– Я люблю тебя! Хоть ты и дурак.
Глеб засмеялся и подхватил меня на руки. О букете он вспомнил только на следующий день, после завтрака.
– Я подумал над твоими словами. Считаешь – это не ошибка? Кто-то хочет нас поссорить?
Я кивнула.
– Кто?
Пожав плечами, я задумалась, говорить ли ему про визит Юрия Алексеевича? И решила пока промолчать, не была уверена, что злосчастный подарок – его рук дело. Но причина у него как раз была.
Через несколько дней я пожалела о своём решении. Вечером как обычно заехала за Глебом и ждала его на стоянке у офиса. Мне очень нравилось ездить с ним на мотоцикле, чувствовать спиной его грудь, прислоняться к ней на светофорах. Это было удивительное состояние спокойствия, надёжности и уверенности. Раньше я даже не догадывалась, что мне не хватает подобных ощущений, казалось, что вообще не испытываю в них потребности.