Меня называют Капуцином
Шрифт:
Пронин сказал:
– Ой, да да.
Ирина сказала:
– Но вот тут они уже кончаются. Тут уже идет голая нога.
– Ой, какая нога! – сказал Пронин.
– У меня очень толстые ноги, – сказала Ирина. – А в бедрах я очень широкая.
– Покажите, – сказал Пронин.
– Нельзя, – сказала Ирина, – я без панталон.
Пронин опустился перед ней на колени.
Ирина сказала:
– Зачем вы встали на колени?
Пронин поцеловал ее ногу чуть повыше чулка и сказал:
– Вот зачем.
Ирина сказала:
– Зачем вы поднимаете
Но Пронин все-таки поднял ее юбку и сказал:
– Ничего, ничего.
– То есть как же это так ничего? – сказала Ирина.
Но тут в двери кто-то постучал. Ирина быстро одернула свою юбку, а Пронин встал с пола и подошел к окну.
– Кто там? – спросила Ирина через двери.
– Откройте дверь, – сказал резкий голос.
Ирина открыла дверь, и в комнату вошел человек в черном пальто и в высоких сапогах. За ним вошли двое военных, низших чинов, с винтовками в руках, и за ними вошел дворник. Низшие чины встали около двери, а человек в черном пальто подошел к Ирине Мазер и сказал:
– Ваша фамилия?
– Мазер, – сказала Ирина.
– Ваша фамилия? – спросил человек в черном пальто, обращаясь к Пронину.
Пронин сказал:
– Моя фамилия Пронин.
– У вас оружие есть? – спросил человек в черном пальто.
– Нет, – сказал Пронин.
– Сядьте сюда, – сказал человек в черном пальто, указывая Пронину на стул.
Пронин сел.
– А вы, – сказал человек в черном пальто, обращаясь к Ирине, – наденьте ваше пальто. Вам придется с нами проехать.
– Зачем? – спросила Ирина.
Человек в черном пальто не ответил.
– Мне нужно переодеться, – сказала Ирина.
– Нет, – сказал человек в черном пальто.
– Но мне нужно еще кое-что на себя надеть, – сказала Ирина.
– Нет, – сказал человек в черном пальто.
Ирина молча надела свою шубку.
– Прощайте, – сказала она Пронину.
– Разговоры запрещены, – сказал человек в черном пальто.
– А мне тоже ехать с вами? – спросил Пронин.
– Да, – сказал человек в черном пальто. – Одевайтесь.
Пронин встал, снял с вешалки свое пальто и шляпу, оделся и сказал:
– Ну, я готов.
– Идемте, – сказал человек в черном пальто.
Низшие чины и дворник застучали подметками.
Все вышли в коридор.
Человек в черном пальто запер дверь Ирининой комнаты и запечатал ее двумя бурыми печатями.
– Даешь на улицу, – сказал он.
И все вышли из квартиры, громко хлопнув наружной дверью.
«– Да, –
– Да, – сказал Козлов, притряхивая ногой, – она очень испугалась. Еще бы! Хо-хо! Но сообразила, что бежать ни в коем случае нельзя. Это все же она сообразила. Но тут хулиганы подошли ближе и начали ей в ухо громко свистеть. Они думали оглушить ее свистом. Но из этого ничего не вышло, т. к. она как раз на это ухо была глуха. Тогда один из хулиганов шваркнул ее палкой по ноге. Но и из этого тоже ничего не вышло, потому что как раз эта нога была у нее еще пять лет тому назад ампутирована и заменена протезом. Хулиганы даже остановились от удивления, видя, что она продолжает спокойно идти дальше.
– Ловко! – сказал Течорин. – Великолепно! Ведь что бы было, если бы хулиганы подошли к ней с другого бока? Ей повезло.
– Да, – сказал Козлов, – но обыкновенно ей не везет. Недели две тому назад ее изнасиловали, а прошлым летом ее просто так, из озорства, высекли лошадиным кнутом. Бедная Елизавета Платоновна даже привыкла к подобным историям.
– Бедняжка, – сказал Течорин. – Я был бы не прочь ее повидать.
«На кровати метался…»
На кровати метался полупрозрачный юноша. На стуле, закрыв лицо руками, сидела женщина, должно быть мать. Господин в крахмальном воротнике, должно быть врач, стоял возле ночного столика. На окнах были спущены желтые шторы. Заскрипела дверь и в комнату заглянул кот. Господин в крахмальном воротничке ударил кота сапогом по морде. Кот исчез. Юноша застонал.
Юноша что-то сказал. Господин, похожий на врача прислушался. Юноша сказал: «Лодки плывут». Господин нагнулся над юношей.
– Что с вами, мой дорогой друг? – спросил господин, наклоняясь к юноше. Юноша молча лежал на спине, но лицо его было повернуто к стенке.
Юноша молчал.
– Хорошо, – сказал господин выпрямляясь, – Вы не желаете отвечать вашему другу. Хорошо.
Господин пожал плечами и отошел к окну.
– Дайте лодку, – произнес юноша.
Господин, стоя у окна хихикнул.
Прошло минут восемь. Юноша отыскал глазами господина в крахмальном воротничке и сказал:
– Доктор, скажите мне откровенно: я умираю?
– Видите ли, – сказал доктор, играя цепочкой от часов. – Я бы не хотел отвечать на ваш вопрос. Я даже не имею права отвечать на него.
– То, что вы сказали, вполне достаточно, – сказал юноша. – Теперь я знаю, что надежд нет.
– Ну уж это ваша фантазия, – сказал доктор. – Я вам про надежды не сказал ни слова.
– Доктор, вы меня считаете за дурака. Но уверяю вас, что я не так глуп и прекрасно понимаю свое положение.
Доктор хихикнул и пожал плечами.
– Ваше положение таково, – сказал он, – что понять вам его невозможно.