Меня зовут Синдбад Мореход
Шрифт:
– Не знаю, Саня, пока не знаю! Какую прибыль мы получим с продажи груза, и самих судов, но уверен, что сумма будет астрономической.
– Дед на секунду задумался, а затем вдохновенно продолжил.
– Да и приобретенный международный политический капитал, дорогого стоит. Ты иди, Саня, поделись новостями с рыжими, чтоб были во всеоружии, а я вздремну часок другой.
Принцесс я встретил у дверей 'гардеробной' где когда-то проводил 'собеседования' с Фомой и Родиком. На мой вопрос:
– Чего стоим? Кого ждем?
Рыжие полушепотом ответили, что Зоя в ярости, и сейчас нагоняет жути, грозя ужасными карами своим ювелирам и портным. Дело
– Уйди, дура!
– Отплевываясь, оттолкнула товарку Инга, за что тут же получила от 'сестры' увесистый шлепок по заду.
– Я серьезно, отстань! Дай подумать!
– Ну и думай себе на здоровье - бука, а я пойду себе лошадку выбирать.
– Э-э! С чего это ты?!
– Сразу забыв про свои думы, вскинулась фройляйн.
– Я старшая сестра - я первая выбираю.
– Я тебя пригрела, когда ты уже подыхала, дала кров и пищу, и назвала тебя сестрой - значит я старшая.
– Вскинув подбородок, парировала рыжая.
– Кроме того, самоцветы на моей земле были найдены, так что я первая.
– Ну и пожалуйста. Выбирай.
– Безразлично сказала жрица, и с ехидством добавила.
– Все равно ты в лошадях ничего не понимаешь...
– Это я-то - ничего не понимаю, - Чуть не задохнулась от возмущения амазонка.
– Да у меня самой была чистокровная 'берберийка'! А ты-то хоть отличишь лошадь от мула?!
– Пфф! Да я, между прочим...
Ну, все, пока рыжие не выяснят, кто из них самая лошадиная лошадница, к ним лучше не соваться. Тем временем открылась дверь 'гардеробной' и из нее, как олени из загона, толкая друг друга, начали ломиться мастеровые. В самом помещении было душно, и отчетливо попахивало уборной, поэтому я только коротко кивнул Моисею, и тут же вышел. Почти вслед за мной вышла Углеокая, прикрывая свой носик кружевным платком.
– Августа, зачем же так пугать своих подданых,- С улыбкой в полупоклоне осведомился я.- что у них от страха даже недержание случилось.
– Я в отличии от тебя никого не пугаю, - Назидательно, с намёком на мой разговор с Родиком, произнесла Зоя.
– Просто сказала, что с ними будет, если вздумают бунтовать, и не подготовят все нужное в срок.
А ведь она не шутит! Вон, взять нашего Ивана Васильевича IV, который приказал ослепить строителей собора Василия Блаженного вообще ни за что, а просто, чтоб они не смогли построить ничего подобного. А тут считай целый бунт. Но как говорится в чужой монастырь... и чтоб уйти со скользкой темы поинтересовался.
– Императрица,
– Своих бандитов, что ли во дворец хочешь привести?
– С подозрительным прищуром поинтересовалась, а скорее констатировала Зоя.
– только давай без этого твоего - жженого, а то он мне тут весь народ распугает.
– Да что вы такое говорите, Августа, какие бандиты?! Очень приличные люди, один даже ээ... Инга! Какой титул у Лейса?!
– Граф конечно!
– На лице фройлян было удивленное выражение - будто я, не знаю самых элементарных вещей.
– Кто же еще!
– Один даже граф, - Продолжил я обращение к Зое, и гордо добавил.- из королевского рода Кнютлингов!
– Кнютлингов?! Из Кнютлингов и не бандит?!
– Зоя набрала полную грудь воздуха и возмущенно продолжила.
– Да ты хоть понимаешь, о чем просишь?! А если он такой же одержимый, как половина его родни... А если он впадет в неистовство и порубит знатных придворных, или послов... Кто за это будет отвечать?!...
Блин! Ведь это же надо! Какая-то большая деревня, где все про всех знают все!
– Отвечать не придется!
– Твердо сказал я.
– Я полностью исцелил Эрика от этой напасти, и сейчас он совершенно не опасен.
– Ну, смотри!
– Выдержав паузу, ответила Углеокая, - Если что случится, тебя я еще как-то смогу прикрыть, а вот он будет полностью во власти префекта. Ну ладно, вопрос решен, я согласна, считай это платой за твой альбом. Только смотри, их жалование не предусмотрено дворцовыми расходами, так что рассчитываться будешь сам.
'Вот ведь, сквалыга августейшая,- бурлило во мне негодование.- Нашла себе бессребреника. Похоже, задаром во дворце пашу только я один'.
– И я не поняла - каких это лошадей делят твои девицы? Может, ты разъяснишь?
Не понял?! Это как так, вести полноценную беседу с одним, и вслушивается в разговор, других людей одновременно... Возможно под медитацией и я так смогу,... но какова!
– Это вам, дражайшая, лучше у них спросить. А я с вашего позволения откланяюсь - дела притом срочные.
Августа с гримасой ангельского терпения, усталым жестом, позволила мне удалиться.
А дело было действительно важным, мои призовые суда арестовали в порту, грозя немедленной конфискацией груза, если владелец не заплатит невероятную пошлину. Дело в том, что военный груз, не принадлежащий империи по какому-то закону от семьсот лохматого года, облагался налогом, равным трети стоимости груза. Прихватив с собой, на всякий случай Леонида с десятком гвардейцев, я направился в порт. Помпезное каменное здание 'портофлота' охранялось каким-то подразделением, если судить по галунам подчиненным таможне. Отсалютовав гвардейцем, охрана пропустила нас без вопросов. Обширная приемная на втором этаже была наполнена купцами и капитанами, которые по очереди подходили к четырем столоначальникам и решали какие-то свои бюрократические вопросы. Одна из дверей приемной вела в 'приемную номер два', к секретарю начальника. Там на диване восседал только один проситель, судя по одежке, чиновник высокого уровня. Секретарь, окинув взглядом вошедшую процессию, встал из-за стола, и с легким поклоном осведомился, чем он может помочь господам. На мое желание немедленно посетить его шефа секретарь сделал грустные глаза и ответил, что у господина Маркиана очень плотный график, и на ближайший месяц, все посещения расписаны. Но он, согласно регламента, может включить меня в список, и я буду заранее оповещен о времени моей аудиенции. Аудиенцию я себе устроил немедленно, сунув под нос секретарю - золотую буллу - контейнер содержащий печать Императрицы и одновременно мандат моих полномочий.