Меняла Душ
Шрифт:
Специального случая для вечеринки выдумывать не пришлось. Просто всем захотелось отдохнуть телом и расслабиться душой после двух месяцев учебы. Да и вечеринок давно не устраивали. А дискотека в школе намечалась только к концу семестра, то есть ждать ее еще месяца три, если только директор не удумает отменить все гульбища по случаю своего плохого настроения. Да и разве можно так хорошо оторваться на школьной дискотеке, как получалось у Юли Большеглядовой.
К вечеринке готовились загодя. Каждый приглашенный принял на себя особую задачу, за которую и отвечал. Юля Большеглядова предоставляла квартиру для гульбы, и потому с нее более никто ничего не спрашивал. Наоборот, в поддержку ей были выделены две девчонки, чтобы навести марафет в квартире к приходу гостей.
Матвей Ставрогин и Сергей Сумкин отвечали за пивное наполнение. Они
Для закупки пива день выдался солнечный, но морозный. Столбик термометра окучивал цифру тридцать градусов со знаком «минус» и не хотел никак от нее отклеиваться. Ехать в Рыбацкое за одним ящиком не улыбалось, чтобы потом его еще и на своем горбу тащить обратно к парку Победы. А покупать пиво в соседнем ларьке тоже не было резона, посколку денег было мало. И Ставрогин с Сумкиным рассудили трезво, что лучше съездить один раз в Рыбацкое, а на оставшиеся деньги выпить того же пива немедленно, чтобы не было потом так тягостно вести хмельной напиток через весь город.
Встретиться условились в одиннадцать утра у метро на входе. С утра мороз был особенно злой. Ставрогин пришел первым и стал ждать. Сумкин, как всегда, опаздывал. Матвей купил бутылку «Клинского редкого» и стал печально ее посасывать, не осмеливаясь вступить в помещение метрополитена, где бдительные сотрудники правоохранительных органов непременно изловят выпившего юношу и под угрозой звонка родителям и внушительного штрафа выжмут из Матвея все деньги, которыми он располагал.
Пришлось жаться на улице.
Бутылка холодила пальцы. Мороз подбирался к ногам, и Ставрогин активно переминался с ноги на ногу, чтобы изгнать холод. От нечего делать, Матвей стал озираться по сторонам и с любопытством разглядывать прохожих.
Вот прошел мимо человек, укутанный в дорогую шубу, с намотанным на горло шарфом и в широкополой американской шляпе из черного фетра. Густая черная борода и седые усы. Матвей уцепился за него взглядом только из-за того, что ему понравилась шляпа. Ставрогин давно о такой мечтал, вот только нигде найти не мог. Возможно, что он не заходил в те магазины, где могли торговать подобным товаром, или в Петербург не ввозили «американки», считая, что россияне и без этого развращены заокеанской культурой. Он так пристально разглядывал «ковбоя», что тот расплылся перед его глазами белесым туманом, и Матвею померещилось, что он видит огромное пушистое облако, окутанное проводами и нитками, расходящимися в разные стороны и терявшимися в пустоте. Но это оказалось не просто видение и не просто облако. Матвей Ставрогин вдруг почувствовал, что обладает властью над этим облаком. Мгновение — и видение растаяло. Мужик в американской шляпе продолжал свой путь, а от подземного перехода к метро бежал Сергей Сумкин, не выпуская из зубов сигарету, отчего напоминал пароход.
— Привет, брателло, не замерз? — не доходя нескольких метров до Матвея, закричал Сергей.
— Чего опаздываешь? — недовольно пробурчал Ставрогин, хотя опоздание Сумкина в этот момент его волновало мало. Душою и мыслями он еще был в странном происшествии, что приключилось с ним минутой раньше.
Сергей пробурчал что-то, но Матвей не обратил внимания на смысл его слов. Они спустились в метро и вошли вместе с толпой в вагон. Всю дорогу до Рыбацкого Матвей молчал. Он пристально разглядывал людей, пытаясь проникнуть в их тела, но ничего не происходило. Однажды посетившее видение не возвращалось.
Пиво они закупили и с трудом погрузились на маршрутку. Ящик оттягивал руки. Добрались до какого-то захолустья, где Сумкин скомандовал выходить. Выбрались наружу. Плюхнули ящик в грязный снег и стали ждать новую маршрутку.
Сергей
Ставрогин уже без интереса рассматривал людей, не пытаясь исследовать их в надежде вновь увидеть странные картинки. Праздные пешеходы. Суетливые дамочки с сумками, торопящиеся с обеденного перерыва вернуться в офис. Торговые агенты, переворачивающие прайс-листы, степлеруя к ним пробитые в обслуженных магазинах чеки. Суровые мужики, вылезающие из грязных, припаркованных в снежной каше машин.
Матвей перевел взгляд на Сергея, и ему вновь почудилось. Он увидел, как Сумкин расплылся в серую кашу, из которой проглянул яркий желтый персик, подернутый гнильцой и опутанный проводами. И вновь Матвей почувствовал власть над этим персиком и проводами. И вновь видение оставило его спустя несколько секунд.
Сумкин, увидев странное выражение глаз друга, внимательно осмотрел себя и спросил:
— Ты чего вылупился, как сова?
Ставрогин помотал головой, прогоняя осадок, оставшийся после видения, и поинтересовался:
— Чего стоять просто так. Давай по пиву пройдемся?
Сумкину идея понравилась, и он ее поддержал. Вытащили из ящика по бутылочке, откупорили и стали дожидаться маршрутку, прогоняя мороз хмельной горечью.
Маршрутка подошла спустя полчаса. Останавливалась она напротив дома Юльки. Ставрогин и Сумкин вытащили пивной ящик, который был не настолько тяжел, насколько неуклюж и неудобен в транспортировке, из маршрутки и походкой двух пьяных уток зашагали к дому Большеглядовой.
Уговор был такой. Пивной ящик размещали на чердаке Юльки, у которой были от него ключи. Туда же должны были быть доставлены шесть бутылок водки и прочая алкогольная продукция, добытая народом специально к празднику. Чердак казался самым надежным убежищем от посторонних глаз. Он был изолирован от всего остального чердака, и пройти на него можно было только через дверь или по пожарной лестнице. От двери ключи были лишь у Большеглядовой, поскольку ее отец намеревался устроить на чердаке для себя мастерскую и самолично перегородил его, врезав новый замок на дверь, но затем поостыл к этой идее. А по пожарной лестнице ни один бомжара на двенадцатый этаж не полезет. Затащив ящик на чердак, друзья зашли к Большеглядовой и доложили об успешно проведенной операции, после чего расстались и разошлись по домам.
О видениях Матвей Ставрогин, добравшись до дома, и думать забыл. Над ним висела двойка в семестре, которая была выставлена карандашом, и если за две недели ее не исправить, она обрастет чернильной рубашкой. В то же время Юля, его девушка, требовала, чтобы он зашел к ней сегодня вечером, чтобы погулять.
О том, что ему привиделось, Матвей не вспоминал вплоть до самой вечеринки, да и на вечеринке ему было не до этого. Юля вела себя точно английская королева, не подпуская к себе ближе вытянутой руки. Сергей Сумкин напился пива, потом добавил четыре стопочки водки, после чего залег в ванной комнате в спячку, и стоило открыть к нему дверь, как он начинал ругаться матом и слать всех в непролазные дали. Общаться было не с кем. Матвей откровенно скучал, потягивая пиво, и только начал расходиться, нащупав общую тему для разговора с Далией Маковской, девчонкой из параллельного класса, которую на вечеринку привел Сумкин, как Юлия потребовала проводить ее домой. Требование девушки Матвею пришлось не по вкусу, но деваться было некуда, и Ставрогин стал собираться. Добудиться Сумкина ему не удалось. Сергей отмахивался и что-то рычал, пузыря слюну на губах. Оставив его в покое, Матвей впихнул ноги в кроссовки, накинул на плечи дубленку с меховой опушкой и помог одеться Юле. Дорога предстояла неблизкая — через соседний двор на чужую улицу. А за окном метелила пурга и крупные снежинки липли к стеклу. Дорогой молчали. Юля хмурила брови, косо смотрела на Матвея и плотнее куталась в полушубок. Ставрогин же на нее совсем не обращал внимания. Он остро переживал, что разговор с Далией был столь нетактично прерван. Что теперь о нем подумает Маковская, что он подкаблучник и губошлеп? А ему так хотелось произвести на Далию положительное впечатление. Как всегда, всё испортила Юлия. Определенно, не складывались у него с ней отношения. Вечно она хмурится, ворчит и не подпускает его к себе на людях, точно он и не человек вовсе, а так, бесплатное приложение.