Менялы
Шрифт:
— Мы думали об этом. — Хейворд старался говорить в таком же небрежном тоне.
— Я расширяю вложения «Супранэшнл» в иностранные средства связи, приобретая контрольные пакеты акций маленьких телефонных и радиокомпаний. Как правительственных, так и частных. Делаем мы это тихо, подкупая местных политиков, где нужно; таким образом мы избегаем националистической шумихи. «Супранэшнл» предоставляет передовую технику, высокий уровень обслуживания, который не могут обеспечить маленькие страны, а также стандартизацию международной связи. Нам это тоже очень выгодно. Через три года мы будем контролировать —
— Да, — согласился Хейворд, — я понимаю, какое это имеет значение.
— От вашего банка мне нужен кредит в пятьдесят миллионов долларов. Конечно, по самым высоким кредитным ставкам.
— Естественно, все, о чем мы договоримся, будет по высшим кредитным ставкам. — Хейворд знал, что любая ссуда будет предоставлена «Супранэшнл» по наиболее выгодным для этой корпорации ставкам. В банковском деле было аксиомой, что самые богатые клиенты платят мизерные проценты по ссуде; самые высокие проценты платят бедные. — Нам придется только пересмотреть, — уточнил он, — ограничения, установленные для банка федеральным законодательством.
— К черту всякие ограничения! Есть ведь возможности обойти их — такие методы применяются каждый день. Ты это так же хорошо знаешь, как и я.
— Да, я слышал, что есть пути и способы.
То, о чем они разговаривали — и прекрасно понимали друг друга, — было существующим в Соединенных Штатах правилом, запрещающим любому банку давать одному кредитору более десяти процентов своего капитала и полученных прибылей. Эта мера была придумана, чтобы уберечь банки от разорения и защитить вкладчиков от потерь. Для «Ферст меркантайл Америкен» предоставление пятидесятимиллионного кредита «Супранэшнл» значительно превышало установленный лимит.
— Обойти это правило, — сказал Большой Джордж, — вы сможете, если распределите кредит между нашими дочерними компаниями. А мы потом его объединим, как и где нам будет нужно.
Роско Хейворд задумался.
— Да, так можно сделать. — Он понимал, что предложение Джи. Джи, противоречит сути закона, хотя формально остается в его рамках. Но он также знал, что Большой Джордж говорит правду: наиболее крупные и престижные банки постоянно пользуются подобными методами.
И хотя эта проблема была решена, размер предполагаемого займа ошеломил его. Он представлял себе сумму в двадцать или двадцать пять миллионов для начала, по мере развития сотрудничества между банком и «Супранэшнл» эта сумма может и возрасти.
Как бы читая его мысли. Большой Джордж заявил:
— Малые суммы меня никогда не интересовали. Если пятьдесят миллионов для вас слишком много, давайте обо всем забудем. Я обращусь в «Чейз».
Важная, но непонятная сделка, ради которой Хейворд сюда приехал, неожиданно стала ускользать от него.
— Нет-нет, — пылко возразил он. — Это не чересчур много.
Он перебрал в уме другие обязательства «ФМА». Никто не знал их лучше него. Да, пятьдесят миллионов для «СуНатКо» можно достать. Придется прикрутить все краны в банке — резко сократить выдачу мелких ссуд и закладных,
— Я настойчиво рекомендую выдачу ссуды обсудить на собрании директоров, — решительно заявил Хейворд, — и уверен, что они согласятся.
Его партнер по гольфу отрывисто кивнул:
— Хорошо.
— Конечно, мне будет легче это осуществить, если я сообщу директорам, что наш банк будет представлен в собрании директоров «Супранэшнл».
Большой Джордж подрулил на карте к своему мячу, который он некоторое время изучал, прежде чем ответить.
— Это можно устроить. Если это произойдет, я буду рассчитывать, что ваш отдел кредитования вложит солидную сумму в наши акции. Настало время, чтобы цена на них благодаря новым покупкам поднялась.
— Это можно рассмотреть наряду с остальными вопросами, — с возрастающей уверенностью заявил Хейворд. — Совершенно очевидно, теперь «Супранэшнл» откроет у нас активный счет, и возникает вопрос компенсирования баланса…
Хейворд понимал, что они исполняют ритуальный танец банкира с клиентом. Танец этот был установлением связи между банками и корпорациями: ты — мне, я — тебе.
Джи. Джи. Куотермейн, извлекая железную клюшку из своей сумки крокодиловой кожи, раздраженно заметил:
— Не занимай мое внимание деталями. Мой финансист Инчбек будет здесь сегодня. Он полетит назад с нами завтра. Вот тогда вы и поговорите.
Было ясно, что короткий деловой разговор окончен. К этому времени рассеянная игра достопочтенного Харольда, похоже, надоела его партнеру.
— Вы меня с ума сведете, — в какой-то момент взмолился Байрон Стоунбридж. И затем: — Черт побери, Харольд, ваши удары заразительны, как оспа. Каждому, кто с вами играет, надо прежде сделать прививку. — И по непонятной причине удары вице-президента стали все реже достигать цели.
Большой Джордж, радуясь своей победе, обнял Байрона Стоунбриджа за плечи:
— Мне кажется, это должно увеличить кредит доверия ко мне в Вашингтоне.
— Все зависит от того, чего вы хотите, — ответил вице-президент. И многозначительно добавил: — И насколько вы благоразумны.
В мужской раздевалке за выпивкой достопочтенный Харольд и Стоунбридж заплатили каждый Джи. Джи. Куотермейну по сотне долларов — о такой ставке они условились ещё до начала игры. Хейворд отказался ставить, поэтому ему ничего не полагалось при выплате.
Большой Джордж великодушно произнес:
— Мне нравится, как ты играл, партнер. — И, обратившись к остальным, добавил: — Я думаю, Роско заслуживает похвалы. А вы как считаете?
Они согласно кивнули. Большой Джордж хлопнул себя по коленке.
— Понятно! Место в совете директоров — «Супранэшнл». Подходит вместо приза?
Хейворд улыбнулся:
— Уверен, что вы шутите.
В одно мгновение улыбка слетела с лица главы «СуНатКо».
— О «Супранэшнл» я никогда не шучу.
Тут Хейворд понял, что это способ претворения в жизнь того, о чем они говорили раньше с Большим Джорджем. Если он согласится, это, конечно, будет означать и принятие остальных обязательств. Он раздумывал лишь несколько секунд.