Меняя ход событий
Шрифт:
Зря Зецу нас жалеет. А то он и сам не в курсе, что «Рассвет» нигде не платит.
Хорошо, что Конан не сняла с меня «подарок» Пейна и я могла обходиться без кольца Дейдары. В противном случае, мне не удалось бы накупить необходимых для окончательного примирения мелочей.
После утомительного (для блондина) блуждания по магазинам мы зашли в ночное кафе и заказали нехитрый ужин. И продолжали, продолжали наш бесконечный разговор. Восклицания «да я его живьем зарою» или «а Итачи-то тут с какого бока» нервировали меня еще с того момента, как мы
Мне пришлось рассказать ему всё. История клана Учиха, истинные мотивы моего названного сенсея, договор, не давший мне уйти на тот свет, мое личное отношение к двум братьям, встреча с Нарин, – я не утаила ничего.
Он злился, не верил, постоянно переспрашивал, терял терпение и задевал за живое жестокими фразами.
Чётко обозначив позицию: «мне важна лишь ты, а Учихи пусть катятся к чертям», он ненадолго замкнулся в себе.
Я понимала, что для того чтобы всё переосмыслить, ему нужно время, но его плотно сжатые губы, лихорадочный, болезненный взгляд и стремительная реакция – заслонить меня собой при появлении любого, самого безобидного шороха, – являлись прямой предпосылкой к грядущему нервному срыву.
Как бы я его не уговаривала, какие бы слова не находила – всё разбивалось о стойкую маску жестокости и равнодушия по отношению к судьбам других людей.
«Заботился о тебе, говоришь? Заботился? Хорош опекун, раз без угрызений совести позволил младшему братишке разорвать твое сердце мечом».
Его пропитанные глухой яростью слова, отдавались в ушах непрекращающимся эхом.
Я пыталась хоть как-то взбодрить его при покупках, – когда мы прерывали на немного вечный спор, шутила, улыбалась, – но всё было без толку.
Дейдара стал плавиться в ожидании своего собственного, совсем недавно вынесенного приговора.
Немного зазрядить обстановку помог, как ни странно Сасори. Точнее мой пылкий рассказ о том, что он последний негодяй, сделавший из моего сенсея свою марионетку и в то же время не растерявший всю порядочность отступник, столь ловко защитивший меня и Итачи от Пейна.
На вопрос о том, знал ли блондин, куда после их схватки исчезло тело Нарин – последовал отрицательный поворот головой.
Не добившись успеха с увещеваниями не лезть хотя бы к Итачи, я сдалась и попробовала описать нашу последующую встречу с «обиженными» акацки.
Но и тут он воспринял всё в штыки, сердился, говорил, что несу вздор, а идея примирения глупей и не придумать. И вообще, мол, кому-то это примирение нужно.
Устав от его сверхнакаленного состояния, я, потеряв свое ангельское терпение, разразилась гневной тирадой и принялась отчитывать за то, что мне в сто раз хуже него, а он возомнил здесь, что самый несчастный, что я пережила адскую боль и муки, и теперь хочу элементарного человеческого сочувствия и тепла, а он не может дать мне и малую толику успокоения, и своим эгоизмом ухудшает и без того шаткое душевно состояние, что я устала от ссор и хочу мира, и что он был категорически неправ по отношению к товарищам, которые,
Поглядев на растрескавшийся под моим кулаком стол, Дей вдруг как будто очнулся и посмотрел на меня уже совсем другим, чуточку раскаявшимся взором.
Ему было больно – и от себя самого и от моих колких слов.
Поддавшись моим горячим убеждениям, что так нельзя и надо обязательно с ними помириться, он, нехотя, но всё же не осмеливаясь сильно перечить, стал выслушивать план «миру – мир или как правильно заглаживать вину».
Как правильно заглаживать вину я и сама не знала, но, положившись на женскую интуицию, красиво преподнесла голубоглазому сценарий наших действий.
От которого, он, впрочем, в данное время отклонился.
– Вот сейчас наедимся до отвала. – потер руки Зецу, осматривая запестревший яствами стол. – А вы, кстати, что стоите-то?
– А пусть стоят. – повернулся к нам Хидан. – Хотя нет. Мелкая-то тут действительно ни при чем, ее мы посадим, а вот Дейдара пусть стоит и смотрит.
– Можешь встать в угол. – кивнул Кисаме. – Вон в тот, справа от двери.
К моему горлу подкатил смех, но вот блондин, похоже, шутки не оценил. Только я услышала утробное рычание, как сразу же ущипнула его за поясницу и, напустив на голосовые связки побольше радости, торжественно произнесла:
– А ведь это еще не всё!
Удивившиеся акацки вскинули на меня выжидательные взгляды, нахмурившиеся лидер, Какузу и Сасори вроде бы тоже пока решили оставить месть до лучших времен.
Я искренно улыбалась, нукенины ждали, голубоглазый упорно молчал.
– Дейдара, – зашипела я, уловив нехорошие колебания в пространстве. – А ну быстро вытаскивай подарки!
И для верности еще пихнула его ногой.
Тот дернулся, перестал изображать каменное изваяние и вытащил из-за пазухи объемный сверток.
– Это, – он запнулся после первого же слова. – Это..
– Подарки? – подсказала безмерно удивившаяся Конан.
– Да. – облегченно выдохнул Дей. – Для.. вас.
– Ого! – хлопнул в ладоши Хошигаки. – Еще и с презентами явились. Вот так да. Ну, и чья была идея?
– Дейдары, – моментально среагировала я и сразу получила в ответ возмущенный взгляд. – Он раскаивается и искренно просит прощения.
– Ничего подоб.. – начал было парень, но покорно замолчал, получив от меня очередной тычок под бок.
– Вау! – восхищению чёрно-белого не было предела. – Что там, что там? Вытаскивайте скорее!
Блондин принялся нехотя разворачивать столь желанный всеми нукенинами «рулет». Любопытству в их глазах не было конца.
– Это, – замогильным тоном завел он, выудив подарочек Хидану. – Это … тебе.
И не совсем вежливо ткнул коробочкой тому под нос.
– Что это? – почитатель Джашина стал быстро вскрывать упаковку. – Тяжелое на вес. Одеколон что-ли?
– Высококачественное средство для очистки и смазки холодного оружия. – гордо объявила я.