Меняя судьбы

Подпалова Ольга

Припарковав машину у арки въезда во двор и накинув на нее иллюзию старенького запорожца (это от любопытных глаз и умелых рук!) я шагнула навстречу родному дому. Любимый дом, увы, не крепость, стоял параллельно вышеупомянутому зданию с аркой, окна выходили в заботливо озелененный дворик. Предвкушая свидание с любимой кроватью и впечатляющим набором подушек, я вожделенно отыскала взглядом родные окна и чуть не пропахала каблуками траншею в асфальте - в окнах горел свет! И это точно не я забыла его выключить, у меня на этот счет своеобразная маничка. Значит, у меня гости, и могу спорить на что угодно, отнюдь не желанные. Накинув на себя

иллюзию забулдыги, сняла туфли, чтобы не выдать себя клацаньем каблуков, запихнула их в каблуками в карманы и пьяною походкою вошла во дворик. Завернула к родному подъезду и якобы пристроилась по нужде.

А вот и шкафчики! Ну в смысле люди Мирослава, парни впечатляющих габаритов. Теперь ясно, кто хозяйничает в моей квартирке. Ну да ничего, кроме шмоток и нескольких побрякушек ничего не найдут. Документы и дорогие ювилирные изделия я уже давно хранила в личной ячейки лучшего в городе банка.

Все так же пошатываясь, я вновь поплелась в арку, из которой уже вышла в образе сухенького мужичка лет пятидесяти, усевшегося в "запорожец", который взревел похлеще большинства иномарок (корректировать звуковое восприятие окружающих я пока не научалась, но только пока!).

В этот самый момент зазвонил телефон. Посмотрев на осветившейся неоновым синим экран, я увидела номер "папочки" и с удовольствием томно пропела в трубку:

– Ало, папочка.

Дальше следовал эмоциональный монолог, щедро сдобренный нецензурной лексикой и непередаваемыми словесными оборотами, из которого я вынесла следующее: во-первых, я неблагодарная маленькая дрянь (это немногое из прошедшего цензуру), неумеющая уважать взрослых и ценить прошлое добро (ну оцень много цензуры!). Во-вторых, мой отчим крупно попал на бабки: легко подаренный мною феррари был отнюдь не "свободным". Машину заказали и привезли вполне определенному человеку, сделавшему существенный предварительный взнос. И по документам ответственным получался Мирослав Львович. Далее шли угрозы, обещания скорой расправы и прочие мерзости. Впрочем, не смотря на специфику общения, я получила море удовольствия: я чувствовала себя отомщенной.

На этой веселой ноте я снова озаботилась вопросом: так где же ночевать?

Глава 5. Лирическая

"Забавную версию выдвинули ученые по поводу загадочной улыбки Моны Лизы:

не исключено, считают исследователи, что она была просто дурой..."

NN

Когда за этой "сладкой парочкой" в лице Сандры и Люси закрылась дверь, первым делом я ломанулась к зеркалу, отчего как всегда забыла о пуфике, стоявшем на моем пути... В общем, полет был недолгим, но запоминающимся... особенно для моего мягкого места... на котором могу утверждать со стопроцентной уверенностью появилось несколько немалых синяков.

– Уууу, блин! Всегда терпеть не могла этот долбанный пуфик, что б его!

– Ты здесь меньше суток находишься, а уже ненавидишь пуфик? Кстати Марго, его тоже терпеть не могла. Говорила, что он в интерьер не вписывался, - раздалось с входа.

– При...привет, - заикаясь поздоровалась я с Мишей, который в данный момент подпирал входную дверь и с улыбкой смотрел на сидящую на полу меня. Так, срочно нужно дотянуться до зеркала. Подтянувшись на руках и заметив в зеркале знакомую физию Люси я с облегчением выдохнула и повернувшись к Мише начала корчить из себя любящую провинциальную девочку.

– Мишенька, а я все жду-жду! Соскучилась тааааааак!
– и,

прихрамывая, поплелась к нему. Вот гад! Мог бы и сам подойти, а не смотреть на меня как кот на мышку и ждать, пока я сама до него доползу. Эй, а чего у него такое странное выражение лица? Оууу, причем я знаю это выражение... И если раньше я могла даже сказать, что против "этого" ничего не имела против, то сейчас...

– Миш, ну я это, пойду, что ли поесть тебе приготовлю, - остановившись в метре от него, выдала я и, повернувшись к нему спиной, сделала попытку слинять в сторону кухни. Но не тут то было! Мой бывший схватил меня на руки и потащил прямиком в спальню...

– Посмотрим сейчас, как ты по мне соскучилась...

Через десять минут...

Миша, как и было всегда после этого, уже уснул. А я сижу рядом и курю. Не понимаю, что я в нем раньше нашла?

– Эх, ладно, горюю прямо, как - будто девичьей чести лишилась только что, ей Богу, - подумала я про себя и улыбнулась. И вообще, Мишане наоборот спасибо надо еще сказать, за поддержание моего хм, так сказать физического здоровья, вот! Так что, потрепав Мишу за щечку (он у меня всегда, почему-то олицетворялся с бульдогом английским...такой же массивный, щекастый...и слюнявый...хи, шутка), я отправилась к вожделенному сейфу. Правда, на этом мой план заходил в тупик.

Сейф при всем желании открыть я не смогу. Сейф в доме был единственным местом, к которому доступ имел только Миша. И договор на квартиру хранился именно там.

Я осторожно встала, что бы не разбудить "бульдожку", затушила сигарету в пепельнице из слоновой кости, и, накинув свой шелковый халат, поднялась на второй этаж, в кабинет, где за пейзажем Айвазовского (естественно подлинником), скрывался сейф. Сняв картину со стены, я присела на стол и стала рассматривать сейф. Ну и какой же может быть шифр?

В течение часа я пробовала всевозможные комбинации. И дата его рождения, и своего, и мамы его, и друзей (которых знала), и время, когда его любимые передачи идут по телевизору, и еще кучу всего, в конце же просто цифры на обум вводила. И ничего...

Плюнув на это неблагодарное дело, я повесила картину на место и свернувшись на диване калачиком уснула... И кто же мог знать, что во сне то и начнется самое интересное...

Сон был явно странным. Во-первых, меня не покидало ощущение, что это не сон, а явь, причем явь, в которую меня специально для чего-то затащили. Я находилась в маленькой комнате, выполненной в бардовых тонах, из мебели в которой был лишь круглый небольшой стол, два кресла, да еще зеркало на пол стены. Ни единого окна в комнате не было, и что самое интересное двери тоже не наблюдалось.

– Ну, наконец, то!
– раздалось позади меня. Голос был явно женский и отчасти прокуренный (низкий бархатистый бас тому свидетельствовал...), - А я уже битый час думаю, хватит ли у тебя мозгов хоть для одной здравой мысли. Хоть заснуть догадалась...

– Вы кто?
– спросила я, повернувшись к женщине. На вид лет двадцать семь - тридцать, стройная фигурка, роскошный бюст. Темные локоны кольцами свободно струились до талии, пронзительные синие глаза, в которых плескался явный интерес, угольные тонкие брови я длинные ресницы. Чувственные губы, в которых дымился мундштук. Мда уж... Кого-то она мне явно напоминала, вот только вспомнить бы еще кого...