Меню холодных блюд
Шрифт:
– А вы откуда это знаете?
– Линкин любовник свои постельные приключения записывал на камеру, поэтому был записан и момент убийства. Случайно запись попала ко мне, а я отдала ее Коле. Кому же еще…
– И он взял вину на себя, – подвела итог Феня. – Значит, вы считаете, что повар был любовником Лины?
Арнаутова пожала плечами.
– Я свечку не держала.
Лед и пламя
В агентстве Феня решила выпить
– Феня, привет! – Это была Полина Бурова. – У меня сегодня день рождения, поэтому я хочу пригласить тебя в гости. Моя мачеха затевает семейный обед. Придешь?
– Поздравляю, – отозвалась Феня. – А это удобно?
– Ну конечно! Эльдар считает, что это отличная идея!
«Ну конечно!» – догадалась Феня. Эльдар совмещает приятное с полезным, вот только он должен был предупредить Феню о своих идеях заранее. Отставив кофе, она отправилась на поиски подарка поэтессе, а после – домой, наряжаться к празднику.
Эльдар заехал за Феней в восемь вечера на такси.
– Ты довольна? – спросил он. – Видишь, на что я иду ради твоих расследований!
Слова его звучали нарочито легкомысленно. Феня посмотрела на актера долгим взглядом. Эльдар его не выдержал.
– Да нет, она мне нравится! – сказал он со смехом, в котором чувствовалась какая-то горчинка. – Я не собираюсь ее обманывать и бросать.
– Она моя клиентка, – сказала Феня. – И я должна сделать ее счастливой.
– А я впервые в жизни задумался, смогу ли прожить всю свою жизнь один, в ожидании рассеянного склероза.
– Реши это скорее, – посоветовала Феня, – пока не стало слишком поздно.
…Квартира Кострищевых уже светилась огнями в ожидании гостей. Такси притормозило у пятиэтажного жилого здания современной архитектуры, расположенного на проспекте Химии. Это был один из самых престижных районов Гродина, правда, по мнению Фени, престижность эта была скорее надуманной: комфорта здесь еще было маловато – новостройки, улицы без зелени, редкие магазины.
Коллеги вышли из машины и подняли голову. Из ярко освещенных окон третьего этажа доносилась музыка, а на балконе стояла сама именинница, ежась от вечерней прохлады. Феня помахала ей рукой.
Свой подарок – акварель с розами работы известной гродинской художницы – Феня вручила имениннице на пороге и прошла в комнату, оставив Эльдара в коридоре наедине с девушкой. У него тоже были розы, но живые, а еще – в качестве подарка – подарочное издание Ахматовой.
В комнате уже собралась семья директора строительной фирмы: он сам, его молодая красивая жена Алина и брат Полины – Кирилл. Алина Феню не узнала, а вот Константин Васильевич от знакомства не отказался, он скорее удивился встрече.
– Интересно, Александра, – сказал он после приветствия и просьбы напомнить имя гостьи, – что я вас встречаю всегда неожиданно. Сначала –
– Я – подруга Полины, все верно, – ответила Феня. – А еще я – журналист. При первой встрече мне пришлось немного преувеличить степень моей причастности к партии вашего отца.
Маленькое лицо Кострищева исказилось в ухмылке.
– А! Журналисты!..
Феня светски поинтересовалась:
– Как поживает Леопольд…
– Его настоящее имя – Василий Петрович, – поправил бизнесмен. – Папа как-то ухитрился потерять паспорт и оформить новый на новое имя. Сейчас он в норме, в хорошем санатории, в Курортном. Там доктора, процедуры, все такое…
– Ладно-ладно! – воскликнула Алина, входя в гостиную с запеченной курицей на блюде. – К столу! Я тут наготовила всего, не хочу, чтобы остыло.
Действительно, Алина была великолепной хозяйкой: курица с курагой, рыба с гречневой кашей, пирожки шести видов, блины с икрой, салаты и еще множество блюд украшали огромный стол в центре комнаты.
Все расселись, началось празднество, в ходе которого Феня выяснила, что взаимоотношения в этой семье не самые нежные.
Алина подспудно шпыняла падчерицу. «Да, Полина, конечно, невеста завидная, но вместе с ней надо жениться еще и на кухарке», – завершила она тост за здоровье падчерицы.
Пасынка мачеха предпочитала не замечать.
Кострищев к членам своей семьи относился с едва сдерживаемым раздражением. Его любовь к дочери основывалась на чувстве долга, к жене – на ее полезности в хозяйстве.
Из всех присутствующих больше всего он выделял сына, который, что было заметно по выражению его лица, считал всех жителей планеты Земля дураками.
– Значит, Константин Васильевич, не только ваш отец поджогами занимался? – с невинным видом заметила Феня в ту волнующую паузу, когда горячее уже съели, а к сладкому переходить еще казалось рановато.
Кострищев недовольно хмыкнул:
– Да, завелся какой-то идиот. Бутылки с зажигательной смесью в окна бросает. Вот такие! – Он указал на коричневую стеклянную емкость в форме фляги, стоявшую перед его столовым прибором.
– А вы откуда эти детали знаете? – спросил Эльдар.
– В полицию приглашали, интересовались, – директора строительной фирмы не слишком радовали вопросы гостей, – забодали… Они, понимаете ли, думают, что это я поджоги организую. Кабы не связи мои, так уже в СИЗО бы сидел.
– Но вы им сказали, что уже не заинтересованы в покупке участков? – приставала Феня. – А значит, и поджигать дома вам нет смысла. Помните, вы мне это говорили?
– В смысле? – вмешалась в разговор Алина, не дав мужу ответить. – Как это не заинтересован? Ты не будешь строить элитный район?