Мэр в законе
Шрифт:
Андрей поднялся с пня.
Славик тоже встал на ноги. Поднял с земли сухую ветку и переломил ее надвое. Потом еще раз переломил. Лицо братка теперь выражало крайнюю растерянность. Он, явно подававший автоматчикам условный сигнал, принялся смотреть по сторонам, прикусил нижнюю губу.
– Что-то не так?
– спросил Таганцев, видя, как Каблук занервничал.
Ничего не отвечая, Славик снова нашел на земле хворостину и сломал ее.
– Сучара!
– неожиданно заорал во все горло. Кинулся к УАЗу, на капоте которого оставил свой пистолет.
–
До оружия Каблук не добежал.
Из леса прозвучал выстрел. Пуля просвистела у самого уха братка. Кто испытывал, тот знает - ощущение не из приятных.
Славик перепугавшись рухнул на землю.
Андрей мгновенно сориентировался и спрятался за толстый ствол дерева.
А выстрел прозвучал вновь. И еще. И еще. Стреляли явно из пистолета. Но в Таганцева не целились. Пули вспахивали землю рядом с лежащим на животе Каблуком. Похоже, кто-то имел не хилый зуб на этого братка.
Но - кто? Андрей никому не рассказывал, что поедет сегодня к Елениной гати.
Стрельба прекратилась.
Не обращая на Таганку никакого внимания, а может, просто потеряв его из виду, Славик Каблук сноровисто пополз к болоту. У самой трясины остановился, переведя дыхание, оглянулся назад. Никого вокруг не было. Таганцев по-прежнему прятался за деревом. Но стоило Каблуку предпринять попытку встать на ноги, как снова воздух распороли выстрелы.
Тот, кто стрелял, уверенно держал его на прицеле, не давая подняться.
Понимая, что назад пути нет, Славик на прощание крепко выматерился и обреченно вполз в болото.
Андрей, наблюдавший за ним из-за дерева, видел, как браток заполз в жижу, как с причмокиванием, выпуская наверх крупные пузыри скопившегося под кочками воздуха, Еленина гать начинает пожирать пацана. На поверхности оставалась лишь коротко остриженная голова.
– Таганка!
– прохрипел Каблук.
– Спаси!
Андрей осторожно направился к своей машине, чтобы сесть за руль и уехать.
Никто больше не стрелял. И, похоже, стрелять не собирался. Во всяком случае, Таганцева могли пригвоздить пулями к земле запросто, потому что шел он по совершенно открытому пятаку мшистой земли, поросшей кустами морошки.
– Таганка!
– Славик Каблук уже захлебывался. Жить ему оставалось с минуту, не более.
– Па-а-ама-а-аги-и-и!
– протяжно взвыл он.
Передумав уезжать, Андрей схватил валяющийся на земле длинный березовый прут, проверил его на прочность и, максимально приблизившись к тому месту, где трясина засасывала Каблука, протянул братку свободный конец спасительной ветки. Тот с невероятным трудом успел ухватить ее рукой.
Так и вытащил Славика, оставив лежать в морошке. А сам вошел в лес и, сделав небольшой крюк, вышел приблизительно к той точке, откуда совсем недавно стреляли.
Увиденная картина потрясла.
На окраине леса лежали два трупа. Горло каждого оказалось перерезанным. Но они не могли стрелять. Пистолетов при них не было. Рядом валялись два автомата Калашникова с полными магазинами. В незадачливых автоматчиках
И из пистолета стреляли прямо отсюда. Таганцев нашел во мху семь пустых гильз от "Макарова".
Может быть, люди полковника Харитонова подстраховали сегодня Андрея?
Все это время, с той самой поры, как только он приехал в Иртинск, Таганцев ни на минуту не забывал о своем московском кураторе из госбезопасности, понимая, что рано или поздно тот даст о себе знать.
Изможденный, но живой, Славик Каблук лежал без движения в кустах морошки до поздней ночи. А когда открыл глаза, то увидел, что машины Таганцева нет, как нет рядом и самого Андрея.
Таганцев приехал домой поздно. Уставший. Злой. Грязный.
Настя, ожидая его возвращения с работы, как и положено образцовой жене, жарила на кухне котлеты, сдобрив мясной фарш чесноком и петрушкой. Домработницу она давно отпустила. Не держать же человека до самого рассвета! К тому же, Андрею больше нравилось, как готовит супруга.
Услышав хлопок входной двери, вытерла руки о полотенце и вышла в переднюю.
– Андрюша! Что стряслось? Ты почему весь в грязи?! Ты не пьян?
– она даже принюхалась.
– На кого ты похож?!
– Да нет, Настюша, я не пьяный, - Андрей снял с себя измазанный в болотной грязи пиджак.
– Не беспокойся, все в порядке. На стройке измазался.
– Вот это - на стройке?
– она вынула из нагрудного кармашка пиджака маленькую веточку с еловой шишкой.
– Ты меня обманываешь, да, Андрюша?
– жена с обидой посмотрела ему в глаза. Сейчас она была похожа на ребенка, у которого отобрали любимую куклу. Надула алые губки и громко засопела носиком.
– Ну, что ты, маленькая моя!
– Андрей хотел обнять ее, но, вспомнив, что одежда и руки испачканы, отшатнулся.
– Ой, прости! Дай-ка я сначала пойду помоюсь.
Стоя под душем, Таганцев подумал о том, что еловую ветку, скорее всего, подцепил, когда ползал рядом с зарезанными автоматчиками, собирая гильзы. Теперь нужно было срочно соображать, что наврать Насте. Не скажешь же ей, что ездил в леса да болота, чтобы встретиться с таким же бандитом, каким, по сути, являешься сам.
А Настя в это время сунула руку во внутренний карман пальто, которое Таганцев принес с собой и бросил в прихожей на банкетку.
– У-у!
– протянула женщина, достав из кармана пистолет Макарова.
– У вас тут круто не по-детски, уважаемый Андрей Аркадьевич.
Тщательно стерев отпечатки своих пальцев с эбонитовой рукояти и вороненого ствола кухонным полотенцем, по обыкновению перекинутым через плечо, Настя вернула оружие на прежнее место.
Пора было накрывать на стол и кормить мужа ужином. Хотя кто скажет - это поздний ужин или, все-таки, ранний завтрак, когда за стол садишься в половине третьего ночи? И, главное, сна ни в одном глазу!