Мэр

Астахов Павел Алексеевич

– Что значит «близкие»? – Козин бросил насмешливый взгляд в сторону адвоката.

– Извините. Поясняю. Близкие – значит, учрежденные, созданные или управляемые кем-либо из ваших родственников. У вас в бизнесе жена, два сына, невестки, насколько нам известно. – Артем специально сказал «нам», чтобы приобщить к своей конфиденциальной информации судью, прокурора и всю общественность.

Заноза

Когда вы говорите «общеизвестно», «все знают» или «каждому ясно», то такая информация психологически воспринимается лучше, чем заявления: «Я знаю!» и даже «Мне доподлинно известно!» Получалось, что сведения, которые старательно

скрывает Козин, общеизвестны уже не только участникам процесса. И это были сведения несколько иного плана, чем оглашенные сейчас Павловым данные.

– А разве это запрещено?! Кому помешал наш семейный бизнес? Кроме семейки мэра? – Козин никак не мог взять в толк, к чему клонит этот назойливый адвокат.

– Что вы?! Об этом вовсе не идет речи. Трудитесь на здоровье!

– Спасибо! – Петр Владимирович склонился в шутливом полупоклоне и тут же обратился к судье: – Вот видите, ваша честь? Не только мэра нужно теперь спрашивать, работать нам или нет в городе, но и его адвоката. Дожили до светлого дня!

Колтунов поморщился, ему порядком стал надоедать этот затянувшийся диалог с представителем потерпевших. Тем более ни одной рифмы на фамилию Козин, кроме Рогозин, он больше не находил.

– Я же просил! Только по делу! Есть вопросы – задавайте! Нет – не тяните резину. Заканчивайте. У нас еще есть потерпевшие.

– Ваша честь, есть еще несколько вопросов. – Павлов поднял руку.

Колтунов глянул на настенные часы и махнул рукой:

– Продолжайте.

– Свидетель, я вынужден вновь задать тот же вопрос. Вы ушли от ответа.

– Куда я уйду?! Вот вам ответ. Нет! Никого из близких или далеких у меня в названных фирмах нет. Довольны?

Павлов сделал вид, что пропустил последний вопрос мимо ушей.

– Значит, вы утверждаете, что нет. Тогда в связи с заявлением представителя потерпевших Козина у меня ходатайство, ваша честь. – Павлов поднялся, не дожидаясь приглашения.

Судья лишь оперся щекой на руку и пробормотал нечто вроде «Ну, началось», а вслух кивнул защитнику:

– Давайте ваше ходатайство.

– Пожалуйста, – Павлов протянул три исписанных листа. И тут же принялся пересказывать их содержание: – Дело в том, что представитель потерпевшего Козин только что заявил, находясь под присягой, что в компаниях «Строй-КАП» и «КАП-Трест» нет никого из его родственников. И он сам не имеет к ним никакого отношения. Однако в регистрационных органах имеются сведения о том, что учредителями ООО «Строй-КАП» являются ООО «КиП», которое, в свою очередь, учреждено непосредственно компанией «Козерог», где основным участником является, как вы слышали в начале нашей беседы, господин Петр Козин. – Артем выразительно посмотрел на потерпевшего, а затем на напрягшегося Колтунова.

Тот слегка развел руками, мол, «Бывает!». Прокуроры снова вполголоса совещались. Лущенко от нетерпения шаркал ногами по полу. Это был условный знак, что он очень-очень поддерживает адвоката и нужно прибавить оборотов. Козин стиснул зубы и улыбался зловещей улыбочкой. Адвокат продолжал, слегка повышая голос:

– Что касается ООО «КАП-Трест», то могу сказать следующее. В этой организации структура несколько сложнее, но через двух учредителей: ЗАО «КОНТР-АКТ» и ООО «СТОП-КРАН» – мы выходим на сына Петра Владиленевича Андрея Петровича, который является единственным владельцем последнего предприятия. Значит, и здесь представитель потерпевшего вводит суд в заблуждение.

– Ну и что с того?! – почти выкрикнул Козин. – Я не обязан ни перед кем отчитываться, где и что учреждаю! А про сына я вообще не знал.

– А про себя? – Колтунов посмотрел в упор на мечущегося Козина.

– А

про себя, уважаемый суд, я запамятовал. Извиняйте! Стар стал. Не помню, что и когда учреждал. А какое это имеет значение? Мало ли что я создавал в своей жизни? Всего и не упомнишь! – Он нахально улыбался, разглядывая адвоката, который в этот момент наклонился к решетке и слушал шепот Игоря Петровича. Павлов кивнул два раза и сказал: «О'кей! Я знаю!» Он выпрямился и, обращаясь к судье, подвел итог:

– Каждый имеет право позабыть, что и когда учреждал. Можно даже не помнить, сколько заработал или потратил. Более того, каждый имеет право сегодня быть умнее, чем вчера. За это нельзя привлечь к ответственности. Но участвовать в проведении конкурса и подавать заявки на получение земли и объектов недвижимости в администрацию города от нескольких аффилированных фирм нельзя! Это запрещено и уставом города, и положением о проведении конкурсов, а также положением о городской комиссии.

– Ну и что? – не выдержал прокурор Джунгаров. – Вы что же, нам будете лекцию читать о законах и положениях города? Мы и так их знаем не хуже вашего! – Он недовольно сморщил нос и с раздражением отвернулся от помощника, который пытался что-то добавить. – Ваша честь, адвокат злоупотребляет своими правами. Нельзя позволять так часто прерывать процесс из-за нелепых заявлений!

– Ваша честь, если позволите, я сделаю еще одно заявление?! – Павлов приготовился ответить прокурору. Колтунов замотал головой:

– Хватит нам заявлений! Поясните, если можно коротко, к чему вы все эти документы представили.

– Дело в том, что согласно постановлению прокуратуры ООО «Козерог» признан потерпевшим из-за того, что на стадии предоставления пакета документов для выделения земли ему было отказано вообще в рассмотрении его заявки. Именно это указано как основание признания данного предприятия потерпевшим от действий мэра, которые вменяются ему в вину. Но на самом деле ООО «Козерог», ООО «Строй-КАП» и ООО «КАП-Трест» не имели права обращаться одновременно за получением этого земельного участка. Потому что все эти организации действовали в интересах одних и тех же людей. А это было противозаконно! Если бы кто-то из них получил землю, то вы должны были возбудить уголовное дело, уважаемые представители горпрокуратуры. А не наоборот!

– Мы ничего об этом не знали! – выкрикнул помощник прокурора и тут же замолчал, осаженный Джунгаровым яростным толчком в правый бок.

– А жаль! – успел добавить Артем и присел на стул. Тут же задал еще вопрос Козину: – А вы обжаловали в суде действия администрации?

– Зачем? Суды в этом городе никогда не шли против мэра. Его слово – уже приговор суда. – Он недобро усмехнулся: – Надо отдать должное Игорю Петровичу и его супруге, Алене Игоревне. – Он сделал шутовской реверанс в сторону двери, за которой предполагалось присутствие невидимой жены мэра. Повернулся к решетке: – За несколько лет построить всю судебную вертикаль города под собственный контроль – достижение, достойное Нерона, Понтия Пилата или даже Цезаря, – продемонстрировал свое историческое образование потерпевший «Козерог».

Тут раздался странный шлепок. Это Колтунов хлопнул себя по лбу, услыхав имя иерусалимского правителя, римского прокуратора Пилата. Теперь он вспомнил, кто «руки умыл». Он глупо улыбнулся.

По-мужски!

Одновременно со шлепком вскочил подсудимый:

– Но это ложь! Никогда мы не ставили никакую вертикаль суда под себя! Мы проигрываем не реже вас! Вы лжете!

– Игорь Петрович, держите себя в руках! – Колтунов постучал ручкой по столу и укоризненно сдвинул брови.