Мера хаоса. Трилогия
Шрифт:
— Брат Хорст! — Суровый голос принадлежал ре Ва-льфу. — Теперь ты обязан выполнять все приказы старших по Ордену, помни об этом! И когда вернемся на корабль, не забудь явиться к брату Калти, чтобы он зачислил тебя в реестр…
Хорст уныло кивнул. Серая туника показалась тяжелой, точно кольчуга.
Глава 13. Столица степей.
Стоять на коленях было неудобно. Доски пола охотно подставляли бугорки и неровности, а вдобавок холодили даже сквозь
Хорст недовольно ежился, но изменить позу даже не пытался. Последствия такого шага были бы довольно неприятными. Вокруг него на коленях замерли десятки братьев, а стоящий перед ними командор нараспев читал молитвы. Шла служба, первая за сегодняшний день.
Свежий ветер овевал молящимся спины. Надувал паруса, заставлял поскрипывать удерживающие их веревки и мачты. Выбравшееся из-за горизонта солнце оказалось красным и круглым, точно морда разгневанного толстяка.
— Идите с Порядком, братья! — ре Вальф осенил всех знаком Куба. Редары, послушники и оруженосцы принялись подниматься с колен. Над палубой понеслось приглушенное бормотание.
— Брат Хорст, — не успел Хорст распрямить затекшую спину, как рядом объявился брат Калти, — во имя Владыки-Порядка, твоя утренняя стража на носу.
Хорст кивнул. С того дня, как он сделался воином Ордена, жизнь его оказалась подчинена жесточайшему распорядку. Для редаров устав был вещью почти священной, любое отступление от него воспринималось как грех и злодеяние одновременно. Вступивший в Орден должен был научиться жить по нему, или уйти. Даже на корабле устав соблюдался неукоснительно. Никакой необходимости в том, чтобы ставить дозорных, не было, но двое оруженосцев и один послушник постоянно сторожили на палубе, словно неведомый враг мог подкрасться под водой или свалиться с неба.
Хорст облачился в кольчугу. Нацепил на голову тяжелый и неудобный шлем.
— Стражу сдал, во имя Владыки-Порядка, — сдерживая зевок, пробормотал оруженосец, простоявший на носу «Длани Творца-Порядка» вторую половину ночи.
— Стражу принял, — строго по уставу, но очень уныло отозвался Хорст.
Корабль быстро плыл на восток, навстречу карабкающемуся все выше солнцу, и волны с шумом облизывали борта. По левую руку виднелся берег — узкая серая полоска.
Кроме него, глядеть было больше не на что.
— О, как стоит! — Услышав за спиной знакомый дребезжащий голос, Хорст вздрогнул. — Красавец! Я всегда знал, что у него талант к военному делу!
Хорст с трудом отогнал желание повернуться и кое-что высказать Авти.
— Как великолепно он смотрится в этой ржавой кольчуге! — продолжал издеваться шут. Ему ведь прекрасно было известно, что на посту разговаривать нельзя, и он беззастенчиво этим пользовался.
— Уймись, — в голосе Родрика прозвучала мягкая, почти что ласковая укоризна. — Пойдем лучше.
— Ладно, пойдем, — пробурчал Авти.
Хорст
Хотя солнце лезло по небосводу все выше, свет его не становился ярче. Хорст поначалу не обращал на это внимания, а когда взглянул вверх, то обнаружил, что небо затягивает тонкая полупрозрачная пелена облаков. Точно накидка из кисеи, сорванная с плеч исполина, она наползала с юга.
Ветер потихоньку усиливался. Он то налетал порывами, то давил устойчиво и мощно, заставляя корабль крениться на левый борт.
А на южном горизонте клубилось что-то, вспухая и вырастая, точно там разгорался исполинский пожар. В сером мареве полыхали яркие зарницы.
— Шторм будет, господин капитан, — Хорст вздрогнул. Судя по голосу, Сандир ре Вальф находился совсем рядом, в нескольких шагах. — Может, к берегу свернем, укроемся в какой-нибудь бухте?
— Нет тут бухт, господин командор, — голос капитана звучал сердито, — до самого Ил-Бурзума. Остается лишь молить Владыку-Порядка, чтобы шторм прошел стороной.
— Само собой. Но ведь можно сделать еще что-нибудь…
Они ушли, а Хорст с содроганием посмотрел на юг.
Серое чудовище с иссиня-черной сердцевиной ползло по небу с обманчивой неторопливостью. Его крылья постепенно охватили горизонт, и бывший сапожник уже видел авангард в виде стремительно несущихся рваных облаков. Из недр тучи периодически доносился низкий рык, а молнии вспыхивали все ярче и ярче.
Волны увеличились и ощутимо били в борта, их гребни украшала белая пена, в свисте крепчающего ветра прорезались новые, злые нотки. Как в песне мертвецов, готовых выйти из могил, чтобы напиться крови живых.
Тучи сожрали солнце в один миг, шквал ударил по кораблю, как кошачья лапа по обрывку пергамента, и одновременно хлынул дождь.
Хорст мгновенно промок и ослеп, и чтобы не упасть, вынужден был вцепиться в фальшборт. Слышал, как трещат от напряжения мачты, как рвется где-то наверху такелаж.
— Спустить паруса! — донесся истошный вопль капитана.
Первым желанием было бежать к люку. Хорст дернулся, но вовремя вспомнил о том, что, оставив пост без приказа, нарушит устав. За подобный проступок послушник мог получить как неделю покаяния на хлебе и воде, так и полсотни плетей пониже спины.
— Разрази меня Хаос! — мысленно выругался Хорст и остался на месте.
Молнии полыхали одна за другой, вырастая из воды, точно исполинские золотые деревья. Мертвенно-серые тучи неслись так низко, что почти задевали верхушки мачт, дождь лил сплошным потоком.
— Брат Хорст, — чья-то рука похлопала его по плечу, — лучше бы тебе спуститься вниз.
Хорст вздрогнул и обернулся. Командор стоял рядом, по его лицу текла вода, одежда промокла насквозь, но взгляд Сандира ре Вальфа оставался невозмутимым.