Мера зверь
Шрифт:
— В зверях сразу видно Бездну, — сказал приор и повернулся, — Керт, как эта чаша опять оказалась здесь?
Бородач лишь пожал плечами, а Зигфрид упер клинок в пол. Он замотал головой, и его плечи затряслись в беззвучной истерике.
— Я просто идиот. Замок полон еретиков, и я еще удивляюсь, как эта мерзость сюда попала? Видимо, Бездна тоже тебя хочет, сильная воля.
— Что это? — я сделал шаг назад, стараясь не смотреть на кубок.
— Я обнаружил эту чашу, когда мы взяли штурмом башню Хродрика…
— А твой
— Исчез. Мы сражались с ним в коридорах, а потом он сбежал сюда, — Зигфрид тяжелым взглядом посмотрел на чашу, — Я каждый раз отдаю приказ что-нибудь сделать с ней — увезти, закопать, спрятать. Но эта дрянь возвращается на крышу.
Я тоже посмотрел на кубок, потом отвернул взгляд. Повторять эксперименты не хотелось.
— И ведь чаша не появлялась уже лет пятьдесят, так, Керт?
— Где-то так, приор.
— Дрянные времена, — Зигфрид сплюнул.
— Пойдем, Белый Волк, — Керт махнул головой, — Пора.
— Как? — я даже удивился, — Уже?
— Внизу уже шастают послы от прецептора. Я, конечно, наплел, что ты погиб в Клоаке с Мэйнардом, — проговорил Зигфрид, — Но лучше поторопиться.
— Вообще-то, ты просидел здесь целых три часа, зверь, — добавил Керт, переглянувшись с приором.
Я округлил глаза. Опять кульбиты со временем.
— Меня другое удивляет, — усмехнулся Зигфрид, — Как ты устоял перед Бездной? Ты же зверь!
Не сказав ни слова, я под их удивленные взгляды со всей дури пнул кубок, и тот, звеня, закувыркался по крыше. Меня очень злило, что я потратил бесценное время на разговоры с консервной банкой.
«Ты сам придешь ко мне, сильная воля».
— Хрен тебе, — ответил я.
Пламя в душе немного успокаивалось, я и опять немного расстроился — с новой стихией огня следует контролировать свою злость.
— Ни один еретик такое себе не позволит, — приор покачал головой, — Я помню, они бросались под меч, лишь бы я не ударил по чаше.
— Говорят, там внутри сердце дьявола, — задумчиво произнес Керт.
— А я слышал, что кровь самой Бездны, — сказал приор, потом махнул мне головой, — Пошли, обозники уже отправляются. Керт проводит тебя.
Даже в темноте далекий Лазурный Город выглядел величественно. Луна уже взошла, и городские стены отражали ее свет.
Торговый обоз уже давно отъехал на приличное расстояние, и пирамиду-зиккурат я с этой стороны города так и не увидел. Поскрипывали повозки, фыркали тяжеловозы, слышались разговоры и смех зверей.
Я шагал рядом с одной из телег, груженой мешками и оружием, звякающим на дне в свертках.
— Эй, второй коготь, — меня окликнул голос.
Дерьмо нулячье, ну, опять начинается!
Я повернулся. Этот Секай, начальник охраны каравана, с самого начала очень холодно ко мне отнесся.
Азиатский разрез глаз, черные волосы, заплетенные в косу, тонкая бородка
Вооружен он был широкой изогнутой саблей, и, что удивительно, почти не носил броню. Обычная свободная одежда, напоминающая казацкий кафтан. И только грудь прикрывал небольшой железный нагрудник. Скорее символ, чем доспех, но прямой удар копья наверняка выдержит.
— Ты охранять нанялся, или головой крутить, нулячий сын? — зверь подъехал на лошади, глядя на меня сверху вниз.
Я поджал губы. Мне пока лошадь не позволялась, ступенью не вышел. А вот Секай был уже четвертой ступени, и, судя по всему, своей саблей владел на уровне.
— Не повторится, мастер, — ответил я.
Всадник направился было дальше, чуть не подвинув меня боком лошади, но задержался и склонился.
— Я тебя не знаю, второй коготь, — сказал он едва ли не в ухо.
Он не шептал, нет, наш разговор могли слышать пол обоза, не меньше.
— Я тут за каждого душу положу, — Секай мотнул головой, — А тебе, нулячий потрох, не доверяю! Так что, если не хочешь вылететь вон…
Вон я вылетать не хотел, потому что путь на Восток был довольно сложным. Как мне сказал приор, исторически сложилось, что через некоторые земли лучше не соваться. Древний Перевал в Старых Горах, где я встретил падшего Эзекаила, не самое страшное место в Инфериоре.
Тем более, некоторые приораты сами испытывали не самые лучшие времена. И не обязательно там были предатели-еретики. Просто, чем ближе к столице, тем чаще собиралась дань. Логика у прецептора была простой — зачем ехать далеко, если можно собирать вдвое больше у тех, кто поближе?
Обозы с провизией и оружием шли в столицу, минуя некоторые приораты, и не всем приорам это нравилось — они считали, что им тоже нужна помощь.
Конечно, в открытую ни один приор не нападет. Поэтому за разбойниками на своих землях приораты следили сквозь пальцы, проводя только показательные шоу перед приездом прецептора.
Я, когда узнал все это, только поразился, как же все прогнило в Ордене. Тут и Бездна не нужна, сами все порушат.
Отобьется обоз от разбойников — хорошо. А если все-таки захватят несколько телег, то поделятся, с кем надо. Иначе разбойников ждет уже не показательная порка.
— Не подведу, мастер Секай, — покрепче перехватив копье, ответил я.
— Ты уж постарайся, второй коготь, — и зверь отправился вдоль повозок дальше.
Меня особо не интересовала дальнейшая судьба обоза. По плану, мне надо было дойти только до земель Ящериц, в лагерь рекрутов. Дальше они уж сами, как-нибудь без меня.
— Ты не обращай внимания на Секая, Перит, — сказал другой зверь, шедший по ту сторону телеги.
Это был Матс, зверь третьей ступени из стаи Хорьков. Я познакомился с ним еще в городе, когда меня представляли Секаю.