Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти. Том 2
Шрифт:
Льюис продолжал двигаться по лесному массиву, пробираясь среди веток деревьев и кустарников, направляясь к одной из точек, где должны были появиться штурмовые группы наёмников Синдиката. Какого-то конкретного плана действий у Говарда не было. Весь план состоял в работе по обстановке, при полном руководстве собственного инстинкта, который, практически, никогда Льюиса не подводил…
Москва. Казанский вокзал.
Поезд – это особый вид транспорта, наполненный собственной философией, бегущего
Громов и Миллс шли по перрону, направляясь к одному из купейных вагонов. Тёплые лучи дневного солнца разогревали железо вагонов поезда, до отправления которого оставалось порядка пятнадцати минут.
– Мы ещё увидимся, мистер Громов? – остановившись на перроне в стороне от тамбура вагона, где стоял проводник, проверявший билеты пассажиров перед посадкой, спросил Ник.
– Только Бог знает это! – с иронией улыбнувшись, ответил Михаил Иванович. – Не об этом стоит сейчас думать! Впереди, мистер Миллс, очень сложное время. В любом случае, подполковник Романов будет в курсе, о том, что с вами и на его помощь всегда стоит рассчитывать. У него есть особый дар! Он может быть далеко, но в нужный момент, когда кажется, что уже нет шансов на спасение, его силуэт появляется из неоткуда и дарит надежду, – сказал Громов и протянул Нику руку. – Удачи! Она, вам, очень понадобится!
– Спасибо за всё! Я никогда не забуду того, что вы для меня сделали! – пожав руку Михаилу Ивановичу, произнёс Миллс.
– Время всё покажет! А я, в общем, ничего особого не сделал. В этой жизни каждый из нас преследует свои интересы! Человек – эгоистичен по своей природе и думает только о себе. Однако, некоторые ещё при этом успевают протянуть руку помощи другим.
– Мистер Громов, а справедливость существует? – с какой-то мимолётной грустью во взгляде спросил Ник.
– В той или иной степени! В той или иной степени, – ответил Михаил Иванович, чувствуя, что этими словами обманывает в первую очередь сам себя. На самом деле, Громов не знал точного ответа на этот вопрос, но хотел верить в то, что в это сможет поверить кто-то ещё…
Миллс предъявил свой паспорт и билет проводнику и исчез в вагоне, направившись к своему купе.
Михаил Иванович сунул руки в карманы ветровки и неспешным шагом направился к выходу с перрона. В его взгляде читалась пустота и мимолётное желание бросить всё к чертям собачьим, но осознание того, что чувство долга не позволит ему это сделать, отрезвило от изобилия иллюзий.
Он спустился по ступеням и, пройдя по тротуару, подошёл к своему припаркованному у бордюрного камня кроссоверу.
Громов сел в автомобиль и, запустив двигатель, задним ходом вырулил на проезжую часть и, снова плавно нажав на педаль газа, тронулся с места, вливаясь в уличный поток машин…
Рим. Президентский дворец.
Романов сидел на кресле с золотистой обивкой, закинув ногу на ногу, и наслаждался интерьером зала, попивая кофе из одноразового стаканчика. Ему казалось, что жизнь медленно покидает его, но он только
Андрей сделал очередной небольшой глоток тёплого кофе и продолжил свои размышления.
Грибов взял со стола пластиковую бутылочку с минеральной водой со стола, где этого добра было в избытке, и подошёл к Романову. Он вскрыл крышку и, сделав несколько небольших глотков, присел на диванчик с золотистой обивкой, стоявший рядом с креслом, на котором сидел Андрей.
– Как ты, командир? – сделав очередной глоток воды, спросил Алексей, чувствуя себя в строгом чёрном костюме, как не в своей тарелке.
– Думаю о первых пресс-конференциях! Вот время идёт, появляются разные новые кризисы, но слова политиков при этом всегда одни и те же. Они мне напоминают роботов с заложенным набором общих и универсальных фраз для ответа на любой даже самый неприятный вопрос от журналистов. Ничего не меняется!
– Политика, в любом случае, не несёт в этот мир добро, а скорее уничтожает последнее разумное, что ещё остаётся…
– Разумное будет оставаться всегда и вопреки всему! Энтузиасты-идеалисты никуда не исчезнут, просто их будет всё меньше и меньше, – допив кофе и поставив одноразовый стаканчик на небольшой столик, стоявший рядом с креслом, добавил Романов.
– Да уж, командир! Во истину, лучше иметь посредственные мозги, чтобы не замечать ложь и лицемерие, – глотнув из бутылочки минеральной воды, вдумчиво дополнил Грибов.
– Дело не в мозгах! Дело в возрасте! Что человек видит ближе к сорока годам, того невозможно заметить чуть за тридцать. Дело тут не в глупости, а в вере, что ты ещё сможешь что-то изменить…
Алексей молча допил воду в бутылочке и, встав с диванчика, направился в санузел освежить голову под струёй холодной воды.
Андрей ещё немного ослабил галстук и продолжил сидеть на кресле, положив руки на резные деревянные подлокотники, окрашенные золотистой краской, и ждать окончание рабочего дня саммита…
Рим. Дворец.
Суета в оперативно-аналитическом зале, где шли последние приготовления к началу спецоперации, напоминала пчелиный улей. На большие мониторы были выведены видеопотоки со спутника и дронов, контролировавших виллу премьер-министра Италии и её окрестности. Всей работой методично руководила синьорина Флоренци, ожидая появления с минуты на минуту Аделины де Монтенье.
Колонна из чёрных внедорожников «Ауди» и тёмно-синих минивэнов «Фиат» с тактическими группами на борту, выехали с территории у дворца, миновав высокие кованые ворота, и начала набирать скорость.
Фургончик флористов постепенно приближался к вилле с двумя суперсолдатами на борту, готовыми к любому из возможных сценариев развития событий. Цена их жизней, а также их судьбы не особо волновали Совет Синдиката, жаждущего полноценного титула «хозяев этого мира».
Ударные беспилотники с ракетами «воздух-земля» готовились взлететь с законспирированного объекта на Сицилии, оснащённые защитой от противодроновых ружей. Время их подлёта было строго регламентировано и расписано поминутно.