Мерцающие во тьме
Шрифт:
Мирани заняла самое безопасное из возможных мест и скрестив руки на груди зашептала. Ее окутало белое мерцающее сияние, она медленно поднялась над землей и закружилась в воздухе. Она шептала и шептала. И тут услышала его крик:
– Ливень!
Она распахнула руки и огромный поток энергии вырвавшись из нее понесся прямо к Асифиэлю, он радостно улыбнулся и схватив за руку проносившегося мимо Догрома прошептал ему:
– Ешь друг мой!
Силы мгновенно наполнили обоих и подобно стихийному бедствию они обрушили свои клинки на чудовище. Асифиэль запрыгнул на голову зверя взглянул в его глаза
Все стихло. Зверь облегченно выдохнул, а зрачки его наполнились белым сиянием и потухли. Асифиэль застыл как замороженный.
Все начали ликовать, радуясь победе, но Асифиэль не мог сдвинуться. Он ясно слышал этот вздох облегчения, и это сияние в глазах зверя, оно совсем как...
– Дружище, -Догром подкинул Асифиэля в воздух, -мы смогли дружище!
– Идиот! Отпусти меня!
– заорал Эль, поднимая копье и возвращая его в захваты за спиной.
– Твой хранитель, -указал Догром на все еще мерцающую в небе Мирани, - просто чудо!
– Я знаю, -хмыкнул Асифиэль и пошел на встречу к ней. Мирани уже стояла на земле, когда он оказался рядом. Ее глаза все сказали за нее, тоскливый печальный взгляд, полный вины и боли:
– Прости- прошептала она-прости меня!
А он просто молча прижал ее к себе что было сил. Она не знает, но, когда он умирал, он жалел лишь об одном, что больше никогда не увидит, как она улыбается.
– Я ни о чем не жалею.
– Неужели мы допустили это Толмот-шептала напуганная Луиза, смотря через окно на улицу, где стояли Мирани и Асифиэль.
– Кто ж знал, что все произойдет так быстро, -глухо отозвался печальный Толмот.
– Неужели я не уберегу и ее!
– слезы катились по щекам рано посидевшей Луизы.
Несколько дней разбирались с последствиями сражения, кто убирал остатки чудовища, кто равнял землю, ставили барьеры. Учителя вернулись с границы, их задачей было запечатать дыру и не пустить больше никого сквозь барьер и защитить всех тех, кто не может сражаться и постоять за себя. У них тоже вернулись не все. Вот и сейчас адепты и учителя стояли над четырьмя надгробиями и молчали. Три адепта и учитель полегли на поле брани.
Высшие круги уже научились прощаться без слез, но первогодки прибывали в шоке, тут и там раздавались рыдания и всхлипы. Кто-то в ужасе отшатывался от костров, в которых сжигали погибших, кого-то тошнило от запаха гари, а кто-то и вовсе пытался сбежать. Только дело в том, что куда бы ты не бежал, вокруг тебя всегда барьер, за которым живут чудовища. И время от времени у них получается преодолеть выставленные щиты, ценой собственной жизни.
Жизнь... у Асифиэля до сих пор в ушах стоял тот вздох облегчения. Эль был уверен это чудовище было радо встретить свою смерть, и это белое сияние в его глазах. Эль посмотрел на стоящую в рядах хранителей Мирани, ее глаза полны слез и тоски, она не поднимает головы и не отрывает взгляда от надгробий. О чем сейчас она думает. Не винит ли себя в том, что произошло? Эль снова грустно посмотрел на могилы. Турман-лучник высшего круга был добрым парнем, Легайро-наставник целителей всегда проявлял заботу и понимание, Зайнос-страж высшего круга носящий за спиной огромный щит с тигриной головой, никогда не хмурился, и Лия...
Асифиэль посмотрел на упавшего духом Догрома.
– Такая маленькая-всхлипнул Догром-она была еще совсем маленькая! А какая милая! Понимающая такая!
Асифиэль горько вздохнул и похлопал друга по плечу:
– Почему-то небеса всегда забирают самых лучших...Она знает друг мой, знает, что ты старался. Она ни в чем тебя не винит.
Догром промолчал, но всхлипы его стали громче. Вот так они и стояли, смотря на надгробия павших, под лучами жаркого летнего солнца.
Глава 3
Асифиэля разбудили солнечные лучи, проникшие в комнату сквозь тонкую светлую тюль.
– Я не задернул шторы?
– пробурчал он, поднимаясь с кровати и скрывая солнце за темными плотными занавесками. Эль медленно побрел обратно к кровати, лег, укрылся одеялом и только удобно устроился как в дверь постучали.
– Догром отвали-рявкнул он и снова уткнулся в подушку.
– Это Мирани-услышал Эль тихий голос за дверью.
– Вот же!
– мгновенно вскочив, он натянул на себя штаны и кофту, впялил свои ноги в тапки, мимоходом посмотрел в зеркало и по возможности быстро уложив руками волосы вышел за дверь. В его комнате ужасный бардак, нельзя ей его показывать.
– Утро Мирани-улыбнулся он.
– Ты чего это так рано?
– Просто уже полдень, а заявки принимать будут еще час. Вот я и подумала...
– Как полдень?
– Асифиэль за голову схватился.
– Вот же идиот. Подожди секунду, я только форму натяну.
– Хорошо-улыбнулась Мирани.
Прошло две недели после той самой битвы. Все потихоньку приходили в себя, и главы хеде, отменившие прежде ежегодные состязания, предложили сейчас почтить память павших боем в их честь. Каждый кто готов, должен подать заявку на участие. Догром мгновенно начал искать себе хранителя и даже Мирани просил, но Асифиэль отказал ему так быстро и резко, что тот тут же отмахнулся от этой идеи. С тех пор они ни разу не говорили о произошедшем, однако Эль время от времени поглядывал на печать что красовалась на его правой руке. Кроваво красный круг, въевшийся в его кожу, напоминал о том, что произошло, и Мирани каждый день с придыханием ожидала новой встречи с Элем и до дрожи в руках боялась, что именно сегодня он скажет, что круг пора разомкнуть. Но дни шли, а он молчал. Даже Догром ни о чем не спрашивал, то ли списал все на магию, то ли ему что-то сказал Эль, но в любом случае он не переставал ей улыбаться и дружески приветствовать везде, где видел.
– А вот и я-из комнаты вышел Эль. На нем была красно черная форма круга стражей и копье за спиной.
Мирани улыбнулась:
– Даже волосы причесать успел-Эль смущенно глянул на нее и отвел взгляд
– А я подумываю отрезать свои- поделилась Мирани, чтобы свести смущение Эля на нет.
– Это зачем?
– Просто, подумала было бы не плохо-она покрутила в пальцах локон темных волос. Шелковые пряди спадали до самого пояса и завивались в широкие кольца.
– Не стоит-буркнул Эль, снова засунув руки в карманы.