Мерценарий
Шрифт:
«Чимико-Вита».
«Точно, «Чимико-Вита». Макарову ничего не стоило застрелить меня сразу же за столом. Но он этого не сделал. Мы провели полчаса за славной беседой, успели договориться к обоюдной выгоде, поладили, и только после этого он решил, что я зажился на этом свете. Как глупо».
«Он щупал тебя, вытягивал информацию, проверял. Потом пошел на соглашение, чтоб тебя успокоить. И выстрелил в спину. Хорошо разыграно».
«Полагаешь, он принял меня за двойного агента? За человека, которого ему намеренно подсовывают конкуренты?»
«Не знаю, - помедлив, сказал Вурм, - Возможно, он напротив пришел к выводу, что ты не имеешь отношения к конкурентам, случайный человек, который попал в историю
Маадэр выбил из пачки сигарету и щелкнул зажигалкой.
«То есть, или меня убивают как агента конкурентов или меня убивают как случайного человека? - уточнил он, затягиваясь, - Отличный выбор».
«Шань-си давно разъел твой мозг, - проворчал Вурм, - В любом качестве ты представляешь собой опасность для «РосХима». Причем в качестве случайного человека даже больше».
«Поясни».
«Ты сам говорил, что Пасифе – это болото, в котором между собой воюют большие и опасные хищники. «РосХим» и «Чимико-Вита» - как раз и есть такие хищники. Судя по всему, они давно уже конкурируют друг с другом за позиции на рынке био-софта. Включая и черные рынки, на которые они поставляют совсем не тот био-софт, который описывают их красочные рекламные буклеты…»
«Конкуренция среди торговцев смертью, - Маадэр сплюнул, - Звучит как заголовок дешевой газеты».
«Возможно, их война длится не первый год. «Чимико-Вита» крадет перспективные разработки «РосХима», люди Макарова отвечают диверсиями и промышленным шпионажем… У их игры должны быть негласные правила, которых они придерживаются. Но ты - человек, который попал в игру случайно. И может здорово спутать карты обеим сторонам. В конце концов, ты можешь с умыслом или нет выложить информацию жандармам – и тогда на Пасифе обрушится вся ярость Земли, а рынок нелегального нейро-софта на долгое время окажется парализован».
«Ты имеешь в виду…»
«Им проще списать четыре пробирки дорого перспективного био-софта, чем подвергать себя опасности. Их и списали – с незначительным материальным довеском вроде тебя. Ты просто стал частью статьи расходов в бюджете одной большой транс-национальной корпорации».
Маадэр сделал очередную затяжку и с отвращением выпустил дым через нос.
Вурм прав. Старый мудрый червь редко ошибается. Макаров не собирался идти на сделку, не собирался договариваться с одним не в меру жадным мерценарием, который, к тому же, возомнил себя самым хитрым. Макаров попросту выбил из него все, что было интересно, а после хладнокровно попытался устранить. Потеря четырех пробирок?.. Возможно, лаборатории «РосХима» на Пасифе способны синтезировать четыреста в день. Они найдут своих покупателей. Рынок спроса раскинулся на все планеты Солнечной системы. Где-то все еще идет грызня между Землей и внешними планетами. Где-то соседи ожесточенно делят между собой орбиты и спутники. Где-то затеваются революции, свергаются планетарные правительства и совершаются террористические акты. Солнечная система всегда будет бурлящим котлом. Не таким, чье содержимое похоже на грязное варево, вроде Пасифе, но кому какое дело…
Маадэр докурил сигарету до пальцев и зашипел от боли.
Эта боль не шла ни в какое сравнение с той, что жгла его изнутри. Особенной болью, нейтрализовать которую не в силах был даже всемогущий Вурм.
Он самоуверенно мнил себя игроком в сложной игре. Но был лишь мухой, севшей на чужую фишку. И ликвидировать его собирались так же безразлично, как муху. Не с уважением, не с опаской, а с обычной корпоративной брезгливостью. Они даже не посчитали его противником, как не считают противником перегоревшую лампочку, которую списывают в утиль. Досадным обстоятельством, которое может обернуться разве что короткой невыразительной строкой в чьем-то квартальном отчете.
Все верно. Мелкие хищники не должны виться там, где ступают большие.
«Если ты уже закончил с самоуничижением, - голос Вурма от голода и усталости скрежетал, как соприкасающиеся кости в лишившимся синовиальной жидкости суставе, - я бы обратил твое внимание на аптеку на другой стороне улицы».
«Извини. Сейчас».
Аптекарь смотрел на Маадэра с тем высокомерным презрением, с которым человеку, облаченному в белоснежный халат, позволительно смотреть на грязного и потрепанного бродягу. На какой-то миг Маадэру захотелось сгрести его за шею и проломить аптекарским лицом все зеркальные шкафы, которые здесь найдутся. Должно быть, какая-то тень этого чувства, не сдерживаемого Вурмом, отразилась на его лице, потому что аптекарь вздрогнул и поспешил спросить:
– Что-то угодно?
Маадэр вынул пачку ассигнаций, помнящих его прикосновение Зигана. Отсчитал несколько купюр и шлепнул их на стерильно-чистый прилавок:
– Десятипроцентный раствор глюкозы. Три грамма нуклеопротеинов, лучше всего производства «Албумет». Грамм фосфатидилхолина. Две ампулы пролина, если есть. Тирозин. И что-нибудь из алколоидов... Мускарин есть?
– Нет.
– Тогда физостигмин, пять тысячных грамма. И еще пару вещей...
Аптекарь запаковал все и с опасливым выражением на тщательно выбритом лице принял не очень чистую купюру. Сдачи Маадэр ждать не стал. Вышел из аптеки, завернул в ближайшую подворотню и проглотил все купленное, с трудом сдерживая рвотные спазмы.
Вурм не любил подобное питание – слишком несбалансированное, к тому же подвергает дополнительной нагрузке печень. Подобная смесь для него была подобием армейского концентрата, которым когда-то давно давился сам Маадэр. Но сегодня Вурм не возражал. Некоторое время он молчал, впитывая этот жуткий коктейль и на ходу синтезируя недостающие элементы из полученных химических веществ. Маадэр давно привык к этому процессу и даже не находил его неприятным, ощущая лишь мимолетное головокружение.
Ешь сам – и дай есть другим, вот основной принцип жизни в любой среде, будь это среда простейших микроорганизмов или огромных многоклеточных корпоративных монстров. Были и другие, которые никогда не фигурировали в письменном виде, но, тем не менее, давно были усвоены всеми участниками рынка. Не хватай больше, чем ты можешь унести. Не спорь с тем, кто сильнее. Не рискуй там, где нет необходимости. Нарушитель этих правил чаще всего идет на корм прочим. Бесхитростная корпоративная биология.
«Я пополнил силы, - сказал Вурм через несколько минут, когда Маадэр, подкурив очередную сигарету, прятался от ветра в грязной подворотне, - Тебе тоже не мешало бы поесть».
«Не сейчас».
«Хорошо. Я позабочусь, чтоб желудок тебя не беспокоил. А ты пока можешь принять немного эндоморфа».
«Тебе это нужно?»
"Тебе. Ты принимал его последний раз четыре часа назад, действие скоро закончится. А электромагнитных полей здесь не счесть. Не хочу спасать тебя от очередного приступа эпилепсии".
«Спасибо, что напомнил», - Маадэр вынул привычный контейнер, похожий на узкий пистолетный магазин, выщелкнул на ладонь невесомую капсулу и вдруг замер.
«В чем дело?»
«Это ощущение... Я чувствую его с тех пор, как сбежал из «Целлиера». Сперва я думал, мне это мерещится. Слишком устал, чувствительность обострилась… Но нет, сейчас я ощущаю его отчетливо. Точно так же фонил Зигана. Что-то очень маленькое, на определенной длине волны».
«Клоп».
«Дьявол! – Маадэр сорвал с себя плащ и принялся яростно его прощупывать, - Макаров успел посадить на меня клопа. Видно, из осторожности. На тот случай, если все-таки сбегу от его волкодавов…»