Мэри Поппинс возвращается
Шрифт:
— Ну! Ну! — грубовато попытался успокоить ее Скворец. — Не принимай близко к сердцу! Все равно ничем не поможешь! В конце концов, ты всего лишь человек. Маленький человечек. Пройдет время — и у тебя появятся новые радости! — чирикал он, прыгая по подоконнику.
— Майкл, будь добр, возьми мебельную щетку и вымети этих птиц с подоконника! — негодующе бросила Мэри Поппинс.
Скворец расхохотался.
— Спасибо! Мы выметемся сами! Пора! Ну, до встречи!
И, столкнув
Очень скоро Аннабела привыкла к жизни в доме № 17. Ей нравилось быть в центрё внимания. Она радовалась, когда кто-нибудь склонялся над ней и удивлялся, какая она чудесная, какая спокойная, какая ласковая.
— Восхищайтесь мной, я так это люблю! — говорил, казалось, ее взгляд.
И все наперебой расхваливали ее кудряшки, ее голубые глазки, ее ручки, щечки… А Аннабела улыбалась, причем с таким довольным видом, что все удивлялись:
— Какая она смышленая! Можно подумать, что она понимает!
Эти слова не очень-то нравились Аннабеле.
— Вот глупые! — думала она и отворачивалась к стене. Но это был не самый лучший выход, потому что ее рассерженный вид вызывал еще больший восторг у обитателей дома.
Аннабеле исполнилась ровно неделя, когда Скворец появился вновь.
Мэри Поппинс при тусклом свете ночника тихо качала колыбель.
— Что, опять прилетел? — проворчала Мэри Поппинс, глядя, как он приземляется на подоконник. — Связаться с тобой все равно что с фальшивой монетой! — презрительно фыркнула она.
— Я был очень, очень занят! — затараторил Скворец, пропустив ее замечание мимо ушей. — Надо поддерживать дела в порядке! Ваша Детская — не единственная моя забота! — его глазки сердито блеснули.
— Гм! — отозвалась Мэри Поппинс. — Прошу прощения за то, что занимаюсь только этим!
Скворец захихикал и покачал головой.
— Бесподобно! — заметил он, обращаясь к кисточке на занавеске. — Просто бесподобно! У нее на все есть ответ! Ну, как дела? — кивнул он в сторону колыбельки. — Как Аннабела? Спит?
— Если и спит, то не благодаря тебе! — отрезала Мэри Поппинс.
Скворец не обратил на колкость внимания и, перебравшись на край подоконника, прошептал:
— Я присмотрю за ней. Можешь пойти вниз и выпить чашечку чая.
Мэри Поппинс встала.
— Не вздумай ее разбудить!
Скворец снисходительно рассмеялся.
— Моя дорогая, за свою жизнь я воспитал не один выводок птенцов! Так что в советах, как присматривать за детьми, я не нуждаюсь!
— Гм! — хмыкнула в ответ Мэри Поппинс и, подойдя к комоду, достала жестянку с бисквитным тортом. Потом вышла из комнаты, тихо
Скворец заложил крылья за спину и начал ходить взад-вперед по подоконнику. Туда-обратно. Туда-обратно.
Вдруг Аннабела задвигалась в своей колыбельке и открыла глаза.
— Привет, — сказала она. — Я ждала тебя.
— Ха! — радостно воскликнул Скворец, перебираясь поближе.
— Кажется, я что-то хотела запомнить, — нахмурившись, сказала Аннабела. — Но вот что? Ты не мог бы мне напомнить?
Скворец уставился на нее. Его черные глаза погрустнели.
— Э-э-э, — он откашлялся. — Как же это было?.. Я — земля, вода, огонь и воздух… — начал он хриплым шепотом.
— Нет! Нет! — нетерпеливо перебила Аннабела. — Совсем не то!
— Э-э-э, — . протянул Скворец, встревоженно косясь на нее. — Может, это о твоем путешествии? Ты пришла из моря и речных потоков, ты спустилась с неба и…
— Ах, какой ты глупый! — захныкала Аннабела. — Единственным путешествием в моей жизни была вчерашняя поездка в Парк! Нет, нет… Это было что-то важное! Что-то, начинающееся на «Б»…
Внезапно она вскрикнула:
— Ой! Я вспомнила! Вспомнила! Это Бисквит! Половинка чудесного воздушного Бисквита! Он лежит на каминной полке! Это Майкл забыл его там после чая.
— И это все, что ты вспомнила?! — печально спросил Скворец.
— Конечно! — раздраженно ответила Аннабела. — А что, это не все? Я думала, ты обрадуешься.
— Я рад! Очень рад! — поспешно закивал Скворец. — Но…
Аннабела отвернулась и закрыла глаза.
— Пожалуйста, давай поболтаем в другой раз, — проворковала она. — А то мне очень хочется спать.
Скворец посмотрел на каминную полку, потом снова на Аннабелу.
— Да… Бисквит… — вздохнул он и тряхнул головой. — Увы, Аннабела, увы…
Мэри Поппинс тихо вошла в Детскую и осторожно прикрыла за собой дверь.
— Просыпалась? — спросила она шепотом.
Скворец грустно кивнул.
— Только на одну минутку. Но и этого вполне хватило.
Мэри Поппинс вопросительно взглянула на него.
— Она забыла, — пояснил Скворец. — Она все забыла. Как я и предполагал… Ах, как это грустно!
— Гм!
Мэри Поппинс тихонько прошлась по Детской, раскладывая игрушки по местам. Потом взглянула на Скворца. Он стоял на подоконнике, повернувшись к ней спиной, и его плечи слегка подрагивали.
— Что, снова подхватил насморк? — язвительно поинтересовалась Мэри Поппинс.
Скворец обернулся.
— Конечно, нет! Это… э-э-э… ночной воздух виноват. Он холодный, вот глаза и слезятся. Ну, мне пора!