Меридон, или Сны о другой жизни

Грегори Филиппа

— Да, я собираюсь приобрести для вас с Мери новый фургон, — улыбнулся ей Роберт. — Вам нужно переодеваться дважды за одно представление и хранить где-то ваши новые наряды. Я даже подумываю о служанке для вас.

— А какая лошадь повезет этот фургон? — задала я свой вопрос.

— Для тебя всегда на первом месте лошади? — удовлетворенно кивнул Роберт. — Да, я собираюсь купить новую лошадь. И потому хотел бы съездить с тобой послезавтра на ярмарку в Солсбери. Кстати, как тебе нравится наша жизнь здесь?

Я предпочла промолчать.

— У

нее свои преимущества, — бесстрастно заметил Роберт. — Наша настоящая жизнь проходит на дорогах. Но только лудильщики и цыгане все время разъезжают. У меня хороший большой дом, и я собираюсь купить еще один. Я хотел бы иметь такую усадьбу, чтобы никто уже не осмеливался интересоваться моим происхождением. — И он вскользь взглянул на меня. — Для тебя, Мери, эти слова не пустой звук, правда?

Я немного помолчала, взволнованная этим разговором, и тихо объявила:

— Я хотела бы родиться в богатой семье. И чтобы мы жили в доме, обращенном на юг, и солнце бы целый день освещало его желтые стены, и вокруг дома тянулся бы розовый сад, а с западной стороны к дому примыкал бы выгон для лошадей.

Тут я прервала сама себя и со страхом глянула на него. Но Роберт не смеялся.

— Единственный способ для меня достичь этого — это много и усердно трудиться, — сказал он. — А для тебя этот путь лежит через брак. И тебе надо поработать над собой, чтобы стать такой же хорошенькой, как твоя сестра. Вряд ли тебе удастся подцепить сквайра, имея такие обкорнанные патлы и грудь, плоскую, как у парня.

При этих словах я вспыхнула до корней волос. Я была зла на себя за то, что сказала слишком много, и притом человеку, которому не доверяла.

— А теперь можете отправляться на свою прогулку, — дружелюбно сказал Роберт. — Потому что завтра рано утром начнутся тренировки.

Я прекрасно представляла, что это значит, и постаралась сделать нашу прогулку покороче. А после обеда, игнорируя протесты Данди, мы рано вышли из-за стола и отправились на конюшню, чтобы я успела вывести лошадей до темноты. Возвращаясь с выгона, Данди предложила заглянуть в огромный сарай, приготовленный Робертом для наших тренировок.

Мы толкнули дверь и вошли внутрь. И сразу наши ноги утонули в толстом слое опилок, которыми был усыпан пол. Высоко над нашими головами, почти невидимая в темноте, висела на тонких веревках узкая деревянная балка. Вид этой трапеции, раскачивающейся даже от легкого сквозняка, вызвал у меня тошноту, в то время как Данди глядела на нее с восторгом.

— Боже, как же мы сможем туда забраться? — Я едва могла шевелить губами.

— По ней, я думаю, — предположила Данди и подошла к концу веревочной лестницы, свисавшей с небольшой рамки, сделанной из светлого дерева в форме буквы А. — С этой рамки очень легко перепрыгнуть на трапецию.

Я с ужасом смотрела вверх. Да, это было очень легко — тем, кто не боится прыгнуть вперед как можно дальше и пролететь над пустотой

до трапеции.

— А что мы будем делать на ней? — жалобно спросила я.

— Думаю, что мы, раскачавшись, прыгнем к Джеку вот сюда. — Данди указала на такую же опору в виде буквы А. — Он, стоя здесь, должен поймать нас за ноги и перебросить обратно. — Она проговорила таким тоном, будто в жизни не делала ничего более легкого.

— Я не полезу туда, — хрипло выговорила я. — Я просто не смогу это сделать. Неважно, что я обещала Роберту. Я не знала, что это будет так высоко и что веревки будут такие тонкие. Может быть, ты тоже не станешь это делать, а, Данди? Давай вместе откажемся. Если ты заартачишься, он не сумеет нас заставить.

Данди повернула ко мне круглое личико.

— Что за чепуха, Мери! — Она легко улыбнулась. — Я не такая трусиха, как ты, и собираюсь добиться этим трюком большого успеха. Я буду единственной летающей девушкой в стране. Все захотят смотреть на меня. Все, даже знать! Обо мне будут писать в газетах. Я просто не могу дождаться этого, Мери!

Я попыталась успокоиться. Но пока мы стояли здесь и я смотрела вверх, где под самой крышей раскачивались хрупкие качели, я чувствовала, как во рту появляется горечь и начинает кружиться голова.

В ушах у меня зазвенело, я даже не слышала, что говорит Данди. Я потрясла головой, стараясь прийти в себя, но тут все померкло перед моими глазами, и я пришла в себя от легкого шлепка по щеке. Открыв глаза, я увидела склонившегося надо мной Джека.

— Тебе лучше? — тревожно спросил он.

— Да, — ответила я и попыталась высвободиться из его рук.

— Это оттого, что ты смотрела на трапецию? — В его голосе звучало недоверие, что можно упасть в обморок от такого пустяка.

— Наверное, — неуверенно отозвалась я.

— Тогда не смотри на нее, — велел он мне без тени сочувствия. — И не расстраивай Данди. Не забудь, что ты обещала отцу попробовать выполнить этот трюк.

— Я сдержу свое слово, не беспокойся, — хрипло сказала я и сплюнула горькую слюну.

— Ты не будешь работать на такой высоте, — успокоил меня Джек. — Посмотри, что велел приготовить для тебя отец.

И он указал на установленные около двери качели, подвешенные так низко, что, раскачиваясь, они не поднимались выше десяти дюймов от пола.

— Ой, как хорошо! — воскликнула я, и Данди с Джеком рассмеялись, глядя на мое лицо. Напряжение спало, и я смогла присоединиться к их веселью. — На этом даже я смогу качаться.

— Вот и отлично, — отозвался Джек. — Не забывай, что мой отец заплатил большие деньги человеку, который взялся обучать нас этому трюку. Он специально приедет из Бристоля и будет с нами заниматься целых два месяца.

— Скорей бы! — воскликнула неугомонная Данди. — Только пусть твой отец не заставляет Меридон карабкаться сюда, если она не захочет. Ей достаточно работы с лошадьми.