"Мерседес" на тротуаре

Глущук Андрей Михайлович

В углу самодельная кушетка: три неошкуренные доски на четырех куцых ножках. Замечательное ложе для йога. На кушетку Сережа прилепил огарок свечи. Поставил тарелку с крупно нарезанной колбасой, пол булки хлеба, стакан чая и стакан водки. Очень мило пожелал приятного аппетита:

— Жри, козел. — После чего оставил меня наедине с трапезой.

Колбаса слегка обветрила и не выглядит слишком аппетитно. Не долго думая, пристраиваю кусок над свечкой. От жареной, по крайней мере, расстройства желудка не случится.

Интересно, а ведь номер под которым белый джип отбыл из офиса «СтарКуса» нисколько не заинтересовал Кускова. Либо он эти данные

получил от милиции, либо сразу знал. Чушь какая-то: знал поддельный номер, под которым у него увели машину.

А почему я все время исхожу из того, что это был Mercedes Кускова? Есть же еще одна такая же машина в гараже областной администрации? Бардак, развелось в городе Mercedes'ов, как собак не резанных. Нужно будет завтра же прогуляться в гараж областной администрации и поинтересоваться состоянием их машины. Конечно, в том случае, если завтра для меня настанет.

— Ты чего здесь, придурок, делаешь? — В открытую дверь заглядывает Сережа.

— Колбаску жарю. — В «СтарКусе» лучше говорить правду. Это я усвоил твердо. — Не хочешь присоединиться?

— Пошел на х… — Почему я так не люблю, когда матерятся? Вот и сейчас, Сережа послал меня на три буквы, а мне неприятно. Самому хочется повторить все и в его адрес. Но сдерживаюсь. — Выходи, босс зовет.

— А как же водка? Можно я с собой возьму? Пропадет продукт. — Интересно, чего Куску от меня еще потребовалось?

— Ты, в натуре, конченый дурак, или Ваньку гонишь? — Сережа владеет собой значительно хуже, чем его шеф. Много чему еще придется поучиться у старого мастера. Но вопрос он поставил правильно. Нужно решить для себя, кто я: дурак или Ваньку гоню? Дуракам — проще. Еще говорят с них спроса меньше. Пожалуй, мне стоит стать дураком.

— Был бы дураком — водку бы бросил.

— Пей и пошли. — Дверь открыта настежь. Холл пуст. Охранник у входа дремлет, уткнувшись носом в журнал. Play Boy, кажется. Лучшего момента для побега не придумать. Возвращаюсь к кушетке, отламываю кусок хлеба, нашлепываю сверху поджаренную горячую колбасу, подхватываю стакан водки и возвращаюсь к Сереже.

— Твое здоровье! Ну, поехала! — Делаю широкий плавный замах и быстро выплескиваю водку в лицо Сереже.

— Е… — Палач Кускова хватается за глаза. Изо всех сил бью кулаком по его, тщательно выбритому, затылку. Говорят, некоторым удается таки образом быков глушить. Мой бык оказался более живучим. Удар его только разозлил. Сережа принялся быстро, как герой мультика протирать глаза. Я рванул к выходу.

Охранник оторвал, осоловевшую со сна физиономию, от пупка какой-то секс-звезды. В этот момент прозвучал первый выстрел. Я бежал, охранник-смотрел а Сережа палил. Палил вслепую. Первый выстрел пришелся в дверь кабинета Кускова. Второй, третий и четвертый — в аквариум. Охранник только приседал, каждый раз, когда ствол пистолета указывал в его сторону и орал: «Серый, убьешь!» Вода, с тяжелым «у-ух!», падает из аквариума на пол, увлекая за собой зубастых обитателей.

Втыкаюсь плечом в дверь. Выход закрыт. Судорожно кручу замок. Он не реагирует. Ощущение такое, что на двери вовсе не замок, а муляж, модель в натуральную величину. Все как у настоящего, только ничего не крутится. В отчаяние бью кулаком по створке и дергаю за ручку. Дуракам закон не писан. Можно до утра вышибать дверь и не добиться успеха. Если, конечно, дверь открывается вовнутрь.

Охранник зачем-то швыряет в меня журнал. Play Boy возмущенно шелестит глянцевыми красотками снятыми в неглиже. Сережа, устав

от стрельбы, переходит к пешему преследованию. Я выпрыгиваю в дверной проем и почти физически ощущаю как он пытается схватить меня за куртку, На мое счастье, мгновеньем раньше его нога начинает скользить по чешуе задыхающейся пираньи. Одной из сотни, бьющихся на полу. Честное слово, я этого желания не загадывал, но Сережа как на заказ, упал туда, куда следовало: в не сваренную уху из экзотических монстров.

У крыльца стоит одна из «шестерок» на которой меня везли в «СтарКус». Рядом шикарный BMW. Я парень скромный. Мне BMW не надо. Мне достаточно «жигулей». Тем более, что мотор у «шестерки» не заглушен. Снежинки плавятся на горячем капоте. Дергаю дверку на себя. Машина заперта. Это уже настоящая подлость: оставить заведенную машину с закрытой дверкой. А на чем прикажете удирать?

Обычно я хожу пешком. Но сейчас меня заело. Вынь да положь: нажать на газ и рвануть по забитым транспортом улицам. Оглядываюсь вокруг. Понимаю, что теряю время. Что в любую секунду из дверей офиса могут выскочить преследователи. Но меня заклинило насмерть: удирать только на авто. Срываю с крылечка металлическую урну и вышибаю стекло на дверке. Все. Дальше элементарно. Одно движение, дверка открылась и я в салоне. Врубаю сразу вторую и отчаянно жму на газ. Машину начинает вести по скользкой площадке. Прохожу борт о борт вдоль BMW, срывая краску и выжигая из металла искры.

Последний раз автомобилем приходилось управлять в школе. На уроке автодела. Гоняли на ГАЗ 51. Славный был грузовичок. На права, я тогда не сдал, но за вождение однажды даже получил четверку. За то, что смог избежать лобового столкновения с встречным МАЗом. Наш инструктор, Степан Петрович, после той поездки слег с сердечным приступом в больницу. Его зам высоко оценил мой подвиг, но ездить со мной отказался. За тридцать метров, отделяющих стоянку от дороги, я успеваю ошкурить всего два дерева и один столб.

С крыльца мне вслед палят в три ствола: охранник, Сережа и тот мрачный тип, который сидел в машине слева от меня. Я, вывернув шею на 180 градусов, как загипнотизированный смотрю на участников соревнований по стрельбе, гадая кто же получит первый приз. Отчаянный рев клаксона напоминает мне, что на дороге я не один и неплохо бы изредка глядеть вперед. Второй раз в жизни ухожу от лобового столкновения. Если быть точным, то я не успеваю уйти. Я как летчик-герой иду на таран. Лоб в лоб с Land Cruiser. У противника в последний момент сдают нервы и он отворачивает на обочину. Если бы он этого не сделал у меня не было бы шанса выехать со встречной полосы на свою. Да и береза, росшая на обочине, так и не встретилась бы с японским джипом и осталась бы целой. Я давно усвоил, что в вождении автомобиля самое главное — крепкие нервы.

Как водители ездят зимой? Это, не работа, а смертельный номер. Я к нему не готов. На скользкой дороге меня начинает крутить. Чудом проскакиваю перекресток на самый хвостик желтого света. Не потому, что лихач, а потому, что так получилось.

Если кому нужно организовать пробку на дороге — позовите меня и посадите в машину, которую не жалко. Эффект гарантирую потрясающий. Движение на перекрестке прекратилось во всех четырех направления. Мат, адресованный мне, долетал сквозь разбитое стекло, даже когда я на следующем перекрестке, довольно прилично завернул направо. Между прочим — зря матерились. Я довольно быстро обучаюсь. Ведь завернул же и светофор не сбил.