Мертвая бабочка
Шрифт:
Мы прошли мимо поместья в полном молчании. Казалось, что Константин никак не может решить, о чем рассказать мне в первую очередь, настолько напряженным было его лицо. Мы вышли на старую проселочную дорогу, над которой поднимался легкий рассветный туман. Где-то в гуще деревьев пели тропические птицы, а вдалеке было слышно кваканье жаб. Атмосфера этого места, этот жар, просыпающийся вместе с солнцем, оглушал, лишал способности ясно мыслить и вместе с этим давал удивительное ощущение покоя. Казалось, что кровь, текущая по жилам природы гуще, слаще, чем где-бы то ни было. Но вместе с этим она имела привкус гнили, так как любое мертвое иль живое здесь разлагается
– София, я хочу рассказать тебе историю нашей семьи, - в вязкой тишине раздался тягучий, задумчивый голос Константина, - я хочу рассказать тебе о тех временах, когда вампиры не были едины. Когда людей было слишком мало и они были осторожны. В те времена они знали о нашем существовании и всеми силами пытались защититься от нас. В теневом мире тех лет не было мира, вампиры были разделены на кланы, а оборотни на стаи. Суккубы объединялись с инкубами друг против друга, метаморфы рождались, взрослели и сходили с ума от жажды, порождаемой частыми превращениями. Демоны завладевали телами людей и творили кровь ради крови. Маленький народец, будоражил умы ирландцев, забирая младенцев и пожирая их плоть. Русалки, сирены... те времена были полны ужаса и страха, но также великой магии, творимой колдунами и ведьмами. Времена нашего величия и нашего падения в неизвестность, во мрак.
– А ты сам жил в те времена?
– тихо спросила я, чувствуя, как волшебство его слов порождает передо мной картины прошлого, окрашенные в красный цвет.
– Нет, я родился уже после заключения мирного договора. После великого объединения теневого мира. Многие, в том числе и я, жалеют о прошлом, но с радостью смотрят в будущее. Та война, начавшаяся ещё во времена рассвета Римской империи, была нашей погибелью. За всё время, пока она длилась, мы получили три предупреждения, каждое из которых могло обернуться гибелью всей цивилизации.
– Что за предупреждения?
– Чума, София, чума. Её сотворили ведьмы, поклоняющиеся Сатурну, Кроносу, богу времени.
– Кронос, - тихо прошептала я, касаясь подушечками пальцев своих губ. Кронос был колдуном, интересно, он как-то связан с этими ведьмами?
– Первое предупреждение мы получили в 540 году, когда основная борьба располагалась на территории Средиземного моря большей частью в Романии. Тогда посланницы ведьм принесли нам белых голубок в знак прошения о мире. Они говорили о войне, которая будет длиться не одно тысячелетие и которая приведет к концу цивилизации и гибели большинства сверхъестественных видов, - на этом месте Константин замолчал и достал из кармана сигареты и зажигалку.
– А что было дальше?
– наконец, спросила я, - предводители кланов не вняли словам посланниц?
– Даже более того, они убили девушек, прежде надругавшись над ними, и отправили головы их жрицам. На следующий год над Романией разразилась эпидемия чумы, длившаяся больше полувека и опустошившая почти все страны Средиземноморья. Тогда, вампиры, чувствуя приближающийся голод, устремились в Европу, за ними последовали и остальные. На долгие годы Средиземноморье был населено только людьми. Оказавшись в Европе, вампиры первое время пытались жить мирно. Многие мелкие кланы объединялись с более крупными, тогда же вампиры предприняли первую попытку захвата власти среди людей. Пользуясь своими способностями, мы проникали в высшие слои человеческих государств. Аккуратно и осторожно, вампиры поделили Европу на зоны своего влияния, а кланов стало восемь. Некоторые, из которых были мультикланами,
– Как они назывались?
– Самый могущественный клан, к которому мы принадлежим, был назван "Primum Sanguine" в переводе с латинского "Первая кровь" и располагался на территории современной Испании и Португалии и часть королевства Франции. Согласись это приличная территория. В состав нашего клана входили несколько стай оборотней, семьи инкубов и суккубов, колдуны и ведьмы, провидцы и разные представители демонов.
– Извини, что перебиваю, но ты только послушай, что говоришь! Знаешь, я не слишком религиозна и не обладаю должным фанатизмом, но твои слова о прошлом "нашего" клана... я чувствую себя каким-то новоявленным монстром, представителем тьмы!
– нервно воскликнула я и всплеснула руками, - я просто не могу почувствовать себя частью этой истории!
– София, я говорю тебе правду. Сильную правду о нашем прошлом...
– А как в эту правду вмещается то, что ты собираешься продать меня? Может мой будущий "хозяин" будет принадлежать другому клану, тогда что?
– Кланов больше нет, и никогда не будет. Если история приведет к новой войне - возникнут новые кланы, не имеющие никакого отношения к прошлым. А теперь дай мне договорить. Я не хочу углублять в подробности каждого клана, об этом ты сможешь прочитать в книгах, которые хранятся в моем поместье, но основы ты должна услышать от меня лично. Пойми, это очень важно для тебя.
– В каком месте?
– иронично спросила я, - какое мне дело до событий тысячелетней давности?
– Это поможет тебе в современном мире. Также ты узнаешь, как окончилась война, как возник Великий Совет Теневого Мира. А также поймешь причины, почему вампиры не правят миром в открытую.
– И, слава богу, - сквозь зубы пробормотала я.
– Так ты будешь слушать?
– Продолжай!
– взмахнула я рукой.
– Бессменным главой клана был вампир по имени Ромул, его советники - Грациан и Октавия. До сегодняшних дней дожила лишь последняя, Ромула скосила серая тоска, а Грациан умер от руки охотника.
– Что такое серая тоска?
– тут же насторожилась я.
– Усталость от жизни. Чаще всего ею заболевают самые сильные из нас. Те, кто прошли сквозь тысячелетие, кто пережил близких, кто пережил свою эпоху так далеко, что никто уже не помнит о стране твоего рождения. Болезнь протекает медленно и в душевном плане мучительно, так как вампир не может избавиться от депрессии - его не прельщают чудеса жизни, ничто уже не способно удивить его. Кровь перестает быть такой яркой и сладкой и утекает сквозь пальцы. Чувства притупляются, оставляя лишь бесконечный холод и тьму. В конечном счете, вампир полностью лишается контакта с внешним миром и в результате его убивают. Или же он сам молит о смерти.
– Звучит как-то очень страшно, - испуганно прошептала я, - откуда ты знаешь, что чувствует вампир, пораженный этой болезнью?
– Мой создатель умер от этой болезни, - отстраненно ответил он, - и как я уже говорил, этой болезнью болеют лишь сильнейшие из нас. Редкий случай, когда от неё умирает слабый.
– Почему так?
– Всё дело в силе, как ты знаешь, с годами вампир становиться сильнее. А если он изначально одарен каким-нибудь талантом, можешь себе представить, насколько сильным он станет спустя тысячелетие? Такая сила приводит к отсутствию врагов и скуке. Смерть от них ускользает, становится невообразимо далекой. И тогда приходит тоска.