Мертвая вода

Локалова Алиса

Похоже, в своем «советнике» горец больше не сомневался.

Глава 3

Старпом

Гавань Бедерана — место удивительное и поганое. Боги, по мнению Феликсы, по сущему недоразумению даровали жестокому народу прекрасную, тихую бухту, окруженную со всех сторон скалами так, что непривычный глаз ни за что не догадается, что она там есть. Эти же скалы, усиленные фортом, укрывали город от набегов врагов с суши, срастаясь в неполное кольцо.

Внутри этого скального круга гавань условно делилась на две неравные части.

Большая часть гавани

имела глубокое скалистое дно. Когда-то маги Бедерана приложили немало усилий, чтобы избавить эту часть от опасных рифов и при этом не повредить морским обитателям. Часть рифов вросла вглубь земной коры. В результате корабли смогли свободно проходить к пристаням, не прибегая к искусству лоцмана.

Меньшая часть стала пляжем, покрытым мелким белесым песком. Круглый год горожане могли проводить свободное время на этом пляже, спасаясь от жары. Феликса часто радовалась тому, какие горожане занятые, потому что на деле пляж в основном пустовал. Она любила там гулять и смотреть на корабли и прозрачные морские волны. Ночью она зажигала маленькие волшебные фонарики на кончиках пальцев и зачаровывала свое дыхание, а потом ныряла в самую глубину, под кили лодок и кораблей, к рифам, где даже ночью кипела жизнь…

Корабли в гавань Бедерана заходили самые разные. После переворота в Арделорее Бедеран стал набирать популярность как центр морской торговли. Здесь стали собираться как пиратские суда, так и корабли почтенных купцов и славных капитанов. В результате порт превратился в огромный кипящий котел, где каждый вечер происходили сотни пьяных потасовок, из которых не все участники выходили живыми.

Феликса к таким инцидентам относилась философски, но ее участие в них закончилось еще до поездки к Мордреду Пигсвеллу, в тот день, когда за ней пришли паланийские наемники. С тех пор она ела тайком на кухне трактира Фабио, никогда не появляясь в зале. В город она выходила только с убранными под платок волосами, с кисеей на лице, как ходили некоторые бедеранские женщины. Она даже красила руки, лицо и шею, различимую под прозрачной тканью, чтобы казаться смуглой от природы. В таком виде никто не обращал на нее внимания, и она стала вести себя достаточно тихо и спокойно, чтобы начать слушать.

Так она и услышала о сокровищах Боархолла и пристрастиях его хозяев. Фабио, который давно знал о богатом замке, удивился, когда она пришла к нему с рассказом о Пигсвеллах. В тот момент они с Радной признались ей, что думали о том, чтобы ограбить замок, и Феликса, поначалу яростно отвергавшая любые предложения, связанные с воровством, согласилась на нелепый план. Все его этапы пока проходили хоть и не совсем гладко, но вполне результативно. Оставалось последнее дело.

Акыр, как они и условились три дня назад, ждал ее у центральных причалов. Лицо у него было в высшей степени недовольное. Он стоял возле стола одного из портовых чиновников, собиравших налоги за швартовку и размещение суден. Самого чиновника они едва могли видеть за горой гроссбухов.

Феликса обошла стол сбоку, чтобы поздороваться с работником, у которого, очевидно, Акыр хотел узнать, где получить разрешение на покупку корабля. Фабио предлагал им купить корабль на подставное лицо, но лицо это, похоже, не соизволило пожаловать в срок. У Феликсы имелся план и на этот случай: она оделась по-мужски, а длинные волосы убрала под парик с модной юношеской стрижкой. В арсенале Фабио также нашлась накладная эспаньолка и усы. Ее мужской костюм изображал молодого купца с западных материков, сына дьявольски богатых родителей, предпринимателя и авантюриста.

Увидев наконец между гроссбуховых башен чиновника, Феликса досадливо вздохнула. У нее возникло ощущение, что на самом деле нет никаких разных

чиновников и сборщиков податей, а есть один и тот же вездесущий чиновник, который состоит из набора чиновничьих черт. Сколько раз она видела таких портовых канцелярских крыс! Все они были похожи, как близнецы-братья. Мало того, что внешне — немытые и нечесаные сосульки темных волос, крючковатый нос, глубоко посаженные глаза с навечно застывшим в них презрением — так еще и характер у всех как на подбор мерзкий.

Так что Феликса решила зайти с козырей.

— Прифетстфую, фашше благорродье! — поздоровалась она с чиновником на арделорейском — довольно популярном по всему миру — наречье, но с акцентом западных материков. Голос, и без того от природы низкий, она исказила под гнусавый басок.

— Тобрый утро, — буркнул чиновник, не поднимая головы от очередного гроссбуха с длинными столбцами записей. По-арделорейски он говорил, но не очень чисто и с явной неохотой. Очевидно, после переворота этот язык стремительно терял популярность, чему южане только радовались — уж больно неудобным им казалось произношение. — Запыс корабл — четыре короны серебро. Запыс по центру причал — восем. Плата вперед, по восход.

Слова «плата вперед» он произнес разборчивее всего.

— Нет, льюбезный, — покачала она головой в парике. — Я хотеть купить.

— Купить корабл? — чиновник заметно оживился. — Торговая шхуна?

— Болше, много болше, корабель для авантюрр.

Сальные сосульки немедленно были убраны за уши, тонкие губы изогнулись в подобие улыбки, а гроссбух отодвинулся. Правда, его немедленно сменил другой.

— Так вы от паша Хатцаль? — залебезил чиновник. — Месьэ Франсисск Дебуссы! Рекомендации и сопроводительные письма поступить толко вчера. Тля ваши цели есть толко один корабл, ошшен торогой. Я профести фас к атмилал… атмиррал…

— Адмирралтейсфу, — снисходительно улыбнулась Феликса.

Акыр все это время стоял в стороне и делал вид, что ждет опаздывающего товарища. Феликса была уверена, что он ее узнал — она предупреждала про маскарад. Да и Акыр, увидев ее, еле заметно кивнул. Так что конспирировался он неплохо — тихо ругался, попинывал столбы для швартов и все время смотрел в сторону узких и грязных портовых улиц.

Феликсе же теперь предстояло сделать вид, что ей не хватает денег на фрегат в порту, который высмотрел Фабио — и который Акыр тоже видел и запомнил. Фрегат прибыл в числе эскадры из Арделореи и все еще стоял оснащенным, практически готовым к отплытию. Почти вся эскадра поступила на продажу — Феликса узнала корабли личного императорского флота, новенькие, только-только с верфи, и это было их первое плавание. Всего в эскадра насчитывала шесть кораблей — совсем немного, но среди них числились три линейных корабля, два фрегата поддержки и один совершенно чудовищный монстр с названием «Бастион», вмещавший на борту почти двести пушек и около сорока окованных баллист, обшитый новым, совершенно невероятным сплавом меди: латунью. Такая обшивка, изобретенная не без помощи алхимиков, покрывала днища, кили и часть бортов всей эскадры, в том числе и фрегата, на который они положили глаз.

Феликса все еще сомневалась, что стоит брать именно этот фрегат. Тайный императорский флот, выставленный на продажу в порту Бедерана — немыслимо! Кто бы не захватил власть в империи, он должен был понимать, что подобные боевые суда бесценны. Что могло толкнуть новые власти Арделореи на столь отчаянный шаг?

Этот вопрос она смогла задать только в бедеранском адмиралтействе. Очередной чиновник кузурского флота выглядел едва отличимо от того, что проводил ее сюда. Даже гора гроссбухов высилась над ним с тем же зловещим ощущением предстоящего опустошения кошелька.