Мертвая жена и другие неприятности
Шрифт:
– Ваша жена погибла как раз около часа ночи в километре отсюда, – произнес Пименов и спокойно зевнул, прикрыв рот ладонью. – Простите, ночь была бессонной, – сказал он. – Вчера допоздна задержался, только хотел домой отправиться, так не дали… Кто-нибудь может подтвердить ваше алиби?
Ладейников попытался вспомнить, сколько народа было поздним вечером в кафе, и не смог, но все равно твердо произнес:
– Полтора десятка человек.
– Много же у вас друзей, – с трудом сдерживая очередной зевок, удивился следователь. – А когда вы видели жену в последний раз?
– Не
Вдвоем они подошли к машине Орешникова.
– Не подбросите до отдела? – попросил следователь.
Александр молча кивнул.
Сев в салон, Пименов вдруг начал рассказывать:
– Около часа ночи ваша жена припарковала принадлежащий ей автомобиль «Мерседес» во дворе дома, где снимала квартиру. Когда она вышла из машины, к ней кто-то подошел и выстрелил из пистолета в грудь. А потом сделал еще один выстрел, в голову…
– Нельзя ли без подробностей? – сказал сидящий за рулем Александр.
Следователь внимательно посмотрел на него.
– Простите, ваша фамилия Орешников?
– Допустим.
– Я с вашей женой в школе олимпийского резерва учился, – сказал Пименов. – Только она спортивной гимнастикой занималась, а я – легкой атлетикой. Бегом на средние дистанции.
– Ну и какие результаты были? – поинтересовался Александр.
– В пятнадцать лет один раз на восьмисотке из двух минут выбежал. А потом не получалось, и я спорт бросил. А жена ваша в пятнадцать уже олимпийской чемпионкой стала. Как она?
– Лежит.
– И никакого улучшения? Остановите здесь…
Орешников затормозил у подъезда отдела полиции.
– Нужна операция. Но она стоит столько, что… Да и то – подобные операции лишь в Германии делают.
– Спорткомитет таких денег не даст, конечно, – покачал головой следователь.
Он вышел из машины. И тут же наклонился к окошку, посмотрел на Ладейникова.
– Валерий Борисович, я хотел вас через пару дней вызвать. Надо кое-какие вопросы задать и вернуть вам личные вещи жены. Но поскольку вы уже здесь… Чтобы потом не беспокоить, давайте, может, сейчас побеседуем? Полчаса, не больше. Обещаю.
В кабинете следователей, плотно прижавшись друг к другу, стояли два рабочих стола. На узкой щели между ними примостился телефонный аппарат – одним боком на столе Пименова, а вторым – на столе его отсутствующего коллеги. На стене висел плакат, на котором суровая женщина в красной косынке прижимала палец к губам. Внизу плаката стояла размашистая подпись: «Не болтай у телефона – болтун находка для шпиона!» Еще на стене висели листы с нечеткими фотографиями каких-то людей под одинаковой шапкой «Внимание – розыск». Один лист был большего размера, чем остальные. На нем значилось: «Их разыскивает милиция» – и фотографии оказались более четкими. Ладейников присмотрелся и узнал Романа Абрамовича, Филиппа Киркорова, полуголую Анжелину Джоли, Джима Керри в зеленой маске и Микки-Мауса.
На столе Пименова возвышался монитор компьютера, но следователь записывал показания Валерия Борисовича по старинке – вручную. Наконец он закончил и подвинул листы протокола Ладейникову.
– Ознакомьтесь!
Валерий
– Уже ознакомился.
Пименов сделал удивленные глаза.
– Просто я обладаю навыками быстрого чтения, – объяснил Ладейников. – Освоил в студенческие годы, когда приходилось перерабатывать большой объем литературы.
– Тогда напишите «С моих слов записано верно. Мною прочитано» и поставьте подпись.
Пименов открыл стоящий на полу сейф и стал что-то доставать из него.
Ладейников написал, что от него требовалось, расписался и перевел взгляд на стол, где появились женская сумочка, документы, мобильный телефон, деньги, часики и украшения. Последним к общей куче лег лист с описью.
– Вот вещи, которые были при вашей жене, – пояснил следователь. – По идее, их надо бы еще подержать, но не вижу смысла. Ничего не пропало, ограбления не было. Вещи опознаете?
– Но ведь они не мои, принадлежали ей…
– Насколько мне известно, вы единственный близкий человек погибшей. К тому же все это приобреталось, когда убитая состояла в браке с вами. Так что других претендентов не может быть.
– Ну да, отец жены живет на Украине, но отношения с ним прервались лет двадцать назад. Матери давно нет.
– Тем более принимайте по описи: паспорт, водительское удостоверение, техпаспорт на автомобиль, ключи от машины, ключи от квартиры, женская сумочка из бежевой кожи, две цепочки из желтого металла, часы из желтого металла с камнями, серьги, мобильный телефон «Верту» в корпусе из желтого металла, три перстня из желтого металла с камнями…
Следователь явно спешил домой. Ладейников понимал это, но все равно сказал:
– Если честно, то я ее в морге и не узнал даже. Другая прическа, цвет волос…
– Я заметил, вы не очень вглядывались в лицо. Но прическа и цвет волос – вещи непостоянные. Особенно у женщин, – отмахнулся следователь. – И потом, после смерти люди сильно меняются. В моей практике был случай, когда…
– Не надо, пожалуйста, – попросил Валерий Борисович, – я еще от морга отойти не могу.
Он в растерянности смотрел на вещи, лежащие на столешнице. Пименов услужливо протянул ему помятый полиэтиленовый пакет.
– Складывайте сюда.
И, подвинув к Валерию Борисовичу лист с описью, сказал:
– Я же сутки дежурил, на вызове с дежурной машиной был вместе с операми и экспертами. Все, что при убитой имелось, сам же и описывал. Ничего не пропало. И «мерс» тоже я перегнал. Он сейчас во дворе отдела стоит. Можете забрать его.
На помятом полиэтиленовом пакете была реклама сигарет «Camel» с одногорбым верблюдом.
Прежде чем сесть в дорогой автомобиль, Ладейников внимательно осмотрел отделанный серой кожей салон. Внутри пахло лимоном, было уютно и чисто. На заднем сиденье лежал пакет с рекламой магазина «Французские вина». Валерий Борисович заглянул в него и обнаружил коробку с коньяком «Remi Martin» и стеклянным коньячным бокалом. Обнаружил и удивился: ведь полицейские наверняка осматривали машину, а значит, видели дорогой коньяк, могли взять его. Но не сделали этого.