Мёртвая зона
Шрифт:
Она повесила трубку. Все смотрели на нее: медсестры – с жадным любопытством, а Джонни – с равнодушной уверенностью.
– Джен говорит, что у меня из окна на кухне валит дым, – сообщила Айлин, и медсестры ахнули. Их широко раскрытые глаза теперь смотрели на Джонни и выражали осуждение.
Глаза присяжных, мрачно подумал он.
– Мне нужно домой. – Уверенный и властный физиотерапевт вдруг превратился в маленькую женщину. Она волновалась за своих кошек, свой дом, свои вещи. – Не знаю, как благодарить
Одна из медсестер сделала движение в сторону Айлин, но Джонни опередил ее. Обняв Айлин за плечи, он повел ее к выходу.
– Ты и правда это можешь, – прошептала Айлин. – Все, что о тебе говорили…
– Поезжай. Уверен, все обойдется. Из повреждений останутся только следы дыма и воды после брандспойтов. А еще сгорел плакат с рекламой фильма «Бутч Кэссиди и Сандэнс Кид».
– Хорошо. Спасибо, Джонни. Да благословит тебя Господь!
Поцеловав его в щеку, она поспешила к выходу. Один раз Айлин обернулась, и ее лицо выражало суеверный ужас.
Медсестры стояли за стеклянной перегородкой и не сводили глаз с Джонни. Они вдруг напомнили ему ворон, сидящих на проводах и приглядывающихся к чему-то яркому и блестящему, желающих наброситься и разорвать на части.
– Ответьте наконец на вызовы! – сердито сказал он, и при звуке его голоса те невольно отшатнулись. Джонни захромал к лифту, предоставив медсестрам возможность заняться сплетнями. Он устал. Ноги болели. Суставы будто посыпали стеклянной крошкой. Ему хотелось лечь.
Глава одиннадцатая
1
– Что вы собираетесь делать? – спросил Сэм Вейзак.
– Господи, не знаю! – ответил Джонни. – Сколько их там?
– Около восьми. Один из них – внештатный корреспондент Ассошиэйтед Пресс по северу Новой Англии. Есть корреспонденты двух телеканалов с камерами и софитами. Директор больницы злится на тебя, Джонни. Он считает, что ты устроил шумиху.
– И весь этот шум из-за того, что загорелся чей-то дом? – удивился Джонни. – Наверное, день выдался скудным на новости, вот и все.
– Вообще-то нет. Форд наложил вето на два законопроекта. Организация освобождения Палестины взорвала ресторан в Тель-Авиве. А полицейская собака учуяла четыреста фунтов марихуаны в аэропорту.
– Тогда что они здесь делают?
Когда Сэм сообщил, что в фойе собирались репортеры, Джонни сразу подумал о том, как на это отреагирует мать. Она находилась сейчас с отцом в Паунале и собиралась в калифорнийское паломничество, которое начиналось на будущей неделе. И Джон, и отец считали, что ей не стоит ехать. Новость об экстрасенсорных способностях сына могла заставить ее отменить поездку, но Джонни боялся, что при данных обстоятельствах это будет худшим из двух зол. От такой сенсации она может окончательно потерять рассудок.
С другой стороны – и эта мысль обрадовала его, – услышав
– Они здесь, потому что случившееся и есть новость! – объяснил Сэм. – Налицо все классические признаки.
– Я ничего не делал. Я только…
– Вы сообщили Айлин Магоун, что ее дом горит, и это оказалось правдой, – мягко заметил Сэм. – Джонни, вы же знали, что рано или поздно это должно случиться.
– Я не ищу публичности.
– Я не утверждаю этого. Землетрясение тоже не ищет публичности, но журналисты пишут о нем. Людям это интересно.
– А если я откажусь разговаривать с ними?
– Это не очень хорошая идея, – ответил Сэм. – Тогда они уйдут и напечатают всякие безумные сплетни. А потом, когда вы будете выписываться, они подстерегут вас у выхода, и будут совать в лицо микрофоны, как какому-то сенатору или мафиозному боссу. Вы этого хотите?
Джонни помолчал, раздумывая.
– Брайт тоже там?
– Да.
– А если я попрошу его подняться сюда? Он получит ответы и сообщит остальным.
– Так можно сделать, но тогда все остальные журналисты будут очень недовольны. А недовольный журналист может стать очень опасным врагом. Никсон поплатился за это карьерой – недовольные журналисты разорвали его на части.
– Я – не Никсон, – возразил Джонни.
Вейзак лучезарно улыбнулся:
– И слава Богу!
– Так что вы предлагаете? – спросил Джонни.
2
Когда бледный и сосредоточенный Джонни появился в дверях западного вестибюля больницы, журналисты вскочили и окружили его. Он был в белой сорочке с открытым воротом и великоватых ему джинсах. На шее отчетливо проступали рубцы от перенесенных операций. Засверкали вспышки, обдавая Джонни теплом, и он невольно зажмурился. Со всех сторон посыпались вопросы.
– Минутку! Минутку! – закричал Вейзак. – Перед вами еще не оправившийся больной! Он сделает короткое заявление, а потом ответит на несколько вопросов. Но только если вы будете соблюдать порядок! А теперь отойдите, а то нечем дышать!
Включились софиты телекомпаний, и вестибюль залил неестественно яркий свет. Врачи и медсестры, собравшиеся у дверей, наблюдали за происходящим. Джонни отвернулся от слепящих юпитеров, удивляясь, неужели «быть в центре внимания» означало именно это. Ему казалось, что все это происходит не с ним.
– А вы сами-то кто? – обратился к Вейзаку один журналист.
– Я – врач этого молодого человека, Сэмюэл Вейзак, и прошу быть внимательным, а то еще напишете «рюкзак»! С вас станется!
В ответ раздался дружный смех, и обстановка немного разрядилась.
– Джонни, все нормально? – спросил Вейзак.
Дело было к вечеру, и неожиданное прозрение Джонни, когда он увидел, как начинается пожар на кухне Айлин Магоун, теперь казалось ему совсем далеким.
– Конечно, – заверил он.