Мёртвая зона

Кинг Стивен

– Оказалось, что это слишком долго.

– Вы умеете слушать, – заметил Баннерман. – Нет, даже не так. У вас есть дар. Не знаю, как выразиться, но у вас он точно есть!

– Имеются ли хоть какие-то зацепки?

– Никаких! Вообще-то все шишки достаются мне, но от полиции штата толку никакого. Как и от следователя прокуратуры, и от всеми любимых сотрудников ФБР. Окружной судмедэксперт определил группу спермы, но на данном этапе это ничего не дает. Больше всего меня тревожит полное отсутствие улик: ни волоска, ни кусочка кожи под ногтями жертвы. Все жертвы наверняка сопротивлялись,

но нам совершенно не за что зацепиться. Будто его прикрывал сам дьявол! Он ни разу не потерял пуговицы, не обронил чека из магазина и не оставил ни одного следа! Прокуратура штата прислала нам психиатра, который заверяет, что эти ребята рано или поздно, но обязательно на чем-нибудь проколются! Утешил – нечего сказать! А что, если это «рано или поздно» отстоит от сегодня на дюжину трупов?

– Пачка от сигарет находится в Касл-Роке?

– Да.

Джонни поднялся.

– Тогда поехали.

– На моей машине?

Услышав, как на улице завывает ветер, Джонни улыбнулся:

– В такой вечер прокатиться в машине полицейского никто не откажется.

7

Метель разбушевалась не на шутку, и даже на внедорожнике Баннермана дорога до Касл-Рока заняла полтора часа. Они вошли в вестибюль ратуши в четверть одиннадцатого и отряхнули с обуви снег.

Там находилось с полдюжины журналистов. Они расположились на скамейке под портретом какого-то на редкость неприятного с виду отца-основателя города и развлекали друг друга байками о предыдущем ночном дежурстве. Увидев Баннермана и Джонни, они тут же окружили их.

– Шериф Баннерман, а это правда, что в деле наметился сдвиг?

– На данном этапе я не могу сообщить ничего конкретного.

– Прошел слух, что вы задержали человека из Оксфорда, шериф. Вы можете это подтвердить?

– Нет. Дайте, пожалуйста, нам пройти…

Но внимание журналистов уже переключилось на Джонни, и он с ужасом узнал двух человек из тех, что были на пресс-конференции в больнице.

– Господи Боже! – воскликнул один из них. – Вы ведь Джон Смит, верно?

Джонни ужасно захотелось воспользоваться пятой поправкой, как какому-нибудь гангстеру на слушаниях сенатского комитета, и не свидетельствовать против себя.

– Да, – ответил он. – Это я.

– Тот самый ясновидящий? – переспросил другой.

– Дайте в конце концов нам пройти! – вмешался Баннерман, повышая голос. – Неужели вам больше нечем заняться, как…

– «Инсайд вью» утверждает, что вы – мошенник! – выкрикнул молодой человек в теплом пальто. – Это правда?

– Я могу сказать одно: «Инсайд вью» печатает то, что считает нужным, – ответил Джонни. – Послушайте…

– Так вы не согласны с тем, что они написали?

– Мне нечего добавить.

Не успели за ними закрыться двери в офис шерифа с матовыми стеклами, как газетчики бросились к двум телефонам-автоматам возле каморки ночного дежурного.

– Вот теперь, что называется, влипли по полной! – огорчился Баннерман. – Клянусь всеми святыми, мне даже в голову не приходило, что они проторчат здесь всю ночь! Надо было провести вас через заднюю дверь.

– А вы разве не знаете? –

с горечью заметил Джонни. – Нас, ясновидящих, хлебом не корми – только дай пообщаться с прессой. Ради этого мы и подаемся в медиумы!

– Глупости! Во всяком случае, это не про вас! Ладно, что случилось, то случилось. Теперь ничего не поделаешь.

Но Джонни уже представлял заголовки, которые послужат неплохой приправой к заварившейся каше. «Шериф Касл-Рока ищет Душителя с помощью экстрасенса». «“Ноябрьского убийцу” будет разыскивать ясновидящий». «Смит заявляет, что статья о его признании в мошенничестве – ложь».

В приемной находились два помощника шерифа: один из них дремал, а второй пил кофе и хмуро проглядывал отчеты.

– Его что – жена выставила из дома? – недовольно спросил Баннерман, кивнув на спящего.

– Он только что вернулся из Огасты, – ответил помощник, совсем еще мальчишка с запавшими от усталости глазами, и с любопытством оглядел Джонни.

– Джонни Смит, Фрэнк Додд. А того Спящего Красавца зовут Роско Фишер.

Джонни кивнул.

– Роско говорит, что прокуратура затребовала все дело, – доложил обозленный и растерянный Додд Баннерману. – Хорошенький подарок к Рождеству, ничего не скажешь!

Баннерман похлопал его по плечу.

– Ты слишком близко принимаешь все к сердцу, Фрэнк. И слишком много работаешь над этим делом.

– Никак не могу отделаться от мысли, что найду в этих отчетах какую-то зацепку. – Он провел пальцем по стопке бумаг. – Ну хоть что-нибудь!

– Ступай домой и отдохни, Фрэнк. И забери с собой Спящего Красавца. Не хватало только, чтобы его здесь сфотографировали. А потом в газетах появится снимок: «Расследование в Касл-Роке идет полным ходом!», и нас всех отправят мести улицы.

Баннерман провел Джонни в свой кабинет. Стол был завален бумагами, а на подоконнике стояли три фотографии: сам шериф, его жена и дочь Катрина. На стене висел диплом в аккуратной рамке, а рядом – тоже в рамке – первая страница городской газеты «Касл-Рок колл», где сообщалось об избрании Баннермана шерифом.

– Кофе? – предложил Баннерман, отпирая картотечный шкаф.

– Нет, спасибо. Лучше чаю.

– Миссис Шугарман бережет чай как зеницу ока и каждый день уносит его с собой, так что, к сожалению, угостить чаем не могу. Я бы предложил вам тоник, но, чтобы добраться до автомата, придется снова пройти сквозь строй. Господи, как же они меня достали!

– Не обращайте внимания.

Баннерман вынул небольшой запечатанный конверт.

– Здесь та самая пачка.

Он протянул конверт Джону.

Джонни взял конверт.

– Напоминаю еще раз, что ничего не обещаю. Иногда у меня получается, иногда – нет.

Баннерман устало пожал плечами и повторил:

– Попытка – не пытка.

Джонни открыл конверт и вытряхнул пустую пачку на ладонь. Красно-белая пачка «Мальборо». Чуть сжав ее, он бросил взгляд на противоположную стену кабинета. Обычная серая стена. Обычная красно-белая сигаретная пачка. Джонни сжал ее обеими руками. Ничего не происходило. Он подождал еще немного, надеясь на чудо, хотя и знал, что «озарения» если и случаются, то сразу.