Мертвец, который живет на крыше
Шрифт:
— Права в том, что жизнь — всего лишь одна большая глупость, — пояснил этот чудик и повернулся ко мне. — Раз уж бессмертие было дано мне, единственному человеку во всем мире, который не может им правильно распорядиться, то жизнь — действительно глупость.
Мне не понравилось, что он повторил эту фразочку дважды, тем более таким меланхоличным голосом. Видимо, его настроение в очередной раз поменялось из-за всей этой фигни с моими предками. Все проблемы всегда, блин, из-за них!
— Так, слушай сюда, — сказала я, — во-первых, я много говорю всякого разного, но не обязательно меня все время слушать! Ну,
— Что-то моя черная полоса слишком долго длится.
— Ну ничего, подожди еще немного! — воодушевленно сказала я. — Может, эти самые полосы как скетчи «Монти Пайтона»? Что если белая полоса — это как смешной скетч — попадается очень редко, но если уж попадется, то оборжешься?
Бледный парень задумался. Видимо, конкретно я так его подзагрузила. Вообще-то я хотела привести простой и понятный пример, но, видимо, как-то не вышло.
— Знаешь, иногда я совсем не понимаю, о чем ты говоришь, — сказал он наконец.
— Иногда я и сама себя не понимаю. — Я пожала плечами. Вот ведь прилипчивая привычка!
— Вся ты какая-то непонятная и непредсказуемая, как… — он задумался на пару секунд, а потом и выдал: — как живой ураган!
— В смысле? — Я нахмурилась. — Надеюсь, это у тебя комплимент такой… странный?
— Что-то вроде того, — улыбнулся он.
Я собралась улыбнуться ему в ответ и сказать, что лучше уж быть ураганом, чем чудиком-нытиком, но почему-то засмущалась и просто опустила глаза. Да, ураганы тоже иногда смущаются! И тут, у себя под ногами я неожиданно заметила тот маленький кусочек бумаги, выпавший из внутреннего кармана подгоревшего наряда.
— Так что там по поводу нашего разговора… сдержит ли ураган свое обещание? — спросил бледный парень уже серьезно.
— Что? — отозвалась я, не слишком вслушиваясь в его слова. — Ты о чем?
— О том, как ты обещала оставить меня в покое после этого ужина, — сказал он, наблюдая за тем, как я поднимаю сложенный листок.
— О том, что ты перестанешь кормить меня хомяками и проводить со мной столько времени, а просто…
Я уже не слушала его, потому что была поглощена изучением кусочка бумаги в моих руках. Это была фотография! Я уставилась на старое выцветшее изображение — с него на меня в ответ уставилась какая-то девица в пышном допотопном туалете. Вот тебе, блин, и кульминация!
— Ээээ… А что это еще такое? — спросила я, прервав монолог вампира с нашего чердака.
— Ты о фотографии?
— Да, блин, я о фотографии! Что это еще за фигня?
Я снова уткнулась в нее и покрутила в руках — никаких подписей на обратной стороне я не обнаружила.
— Не знаю, к чему ты о ней заговорила, но не надо переводить тему, ты ведь обещала, что…
— Слышь, это ты не переводи тему! Что это, блин, за расфуфыренная… расфуфыренная…
Я не могла подобрать подходящего слова, чтобы выразить все свои чувства к девушке на фотографии. Вообще-то, она была довольно красивая и милая, но от этого почему-то еще больше меня бесила.
— Это одна моя старая знакомая, — сказал бледный парень каким-то дрожащим голосом, — но я не хочу сейчас о ней говорить, потому что прошло уже так много времени и…
— Мне плевать, сколько времени
Он только опустил глаза. Вот ведь бледный партизан, в молчанку решил поиграть!
— Эта баба как-то связана с твоим самоубийством, я права? — грозно спросила я.
— Какая теперь разница?
— Большая! — воскликнула я. — Охренительно большая разница! Ты ведь мне говорил, что ты весь такой бедный и несчастный, не помнишь никого из своей прошлой жизни!
— Послушай, — тихо сказал он, — может, эта девушка что-то и значила для меня раньше, но теперь это все уже не важно, ведь ее давно нет, от нее осталась только эта фотография…
— Которую ты хранишь во внутреннем кармане напротив сердца! — не дала ему договорить я.
Он замолчал, а я разозлилась, очень сильно разозлилась. Не знаю почему. Вы, наверное, спросите, какая мне-то разница, что этот чудик влюблен в какую-то старуху из своего прошлого? Верно, совершенно никакой разницы, мне вообще пофиг! То есть, мы ведь с ним просто друзья, так ведь? Тогда с чего я, блин, так завелась? Да вот хрен его знает…
— Обманщик, лгун! — неожиданно закричала я. — Выметайся!
— В смысле, по плану? — испуганно спросил он, слезая с подоконника.
— Нет, без планов, просто — выметайся!
— Рая, прости, если я что-то…
— Заткнись и вали отсюда! — завопила я.
Да, с моей стороны было глупо себя так вести, но я ничего не могла поделать. Вы же знаете, иногда я вообще творю невероятные глупости.
— Я свалю, — сказал он, стоя уже у двери, — Я свалю, но, ты же знаешь, что после того, как я выйду из дома, то просто обойду его и залезу обратно.
— Ага, а к этому моменту меня здесь уже не будет, — крикнула я и кинула в него скомканной фотографией. — И графиню свою не забудь!
Я отвернулась от него, всем видом показывая, что разговор окончен. Он вздохнул и пошел вниз прощаться с моими предками. Вечер закончился, гости стали расходиться.
***
Я заперлась на засов в своей комнате и решила немного поныть. Как уже сказала, сама не знаю почему. Просто иногда бывает такое настроение, когда хочется кого-нибудь убить. Вот тогда я обычно запираюсь в своей комнате, врубаю рок так громко, чтобы разрывались наушники, и начинаю ныть. Еще бывает довольно клево, когда за окном при этом сходит с ума какой-нибудь ливень, вроде как вместе со мной. Но, к моему величайшему сожалению, в этот раз небо было чистое и звездное, поэтому я просто легла на свою скрипящую кровать, погружаясь в транс под бешеный мозговынос «Bullet For My Valentine».
Не знаю, сколько я так пролежала, но вдруг в перерыве между песнями я услышала стук в дверь.
— Кто бы там ни был, все отвалите от меня! — прояснила я свое настроение человеку за дверью.
— Покушение на президента не было совершено, — раздался голос Димки. Это означало, что вечер прошел не так удачно, как хотелось бы.
Я сняла наушники, но музыка продолжала громко шипеть на всю комнату.
— Дим, давай потом, а?
— Послушай, — сказал он, — я тебя доставать не собирался, просто хотел узнать, как ты там?