Мертвецкая
Шрифт:
— Я проводила психологическое консультирование преступников в тюрьме штата. Филлиан входит в мою программу Вы, наверное, знаете, что он хочет стать информатором.
Конфиденциальные информаторы — КИ — основное звено в расследовании преступлений, связанных с наркотиками. Своим приговором судья нанес Филлиану серьезный удар, как мы и требовали, и он старался сделать все возможное, лишь бы скостить себе срок. Я же надеялась, что никакая сила на земле не сможет ускорить его освобождение.
— Трудно быть в курсе свежих уличных новостей, когда находишься так далеко на севере, в Даннеморе. [38] —
— Некоторые из ребят, с которыми он общался, все еще поддерживают с ним контакт. По его мнению, он в курсе событий. Так или иначе, он говорил мне, что один из преподавателей Королевского колледжа регулярно продает студентам наркотики. Ты просишь — учитель достает.
38
Тюрьма Даннемор находится в маленьком одноименном городке в семи часах езды от Нью-Йорка.
— Кто? Как его зовут? — спросил Чэпмен.
— Имени я не знаю. С моей стороны бессмысленно просить его предоставить такую информацию — ведь я ничего не могу с ней сделать в профессиональном смысле. Кроме того, она не имеет отношения к лечебной программе. Дэвид просто жаловался мне, что никого в исправительном департаменте, кажется, это не интересует. В газетах я прочитала, что это убийство расследуете вы и что одна из студенток, ведущая, скажем, альтернативный образ жизни, исчезла прошлой весной.
— Как часто вы видитесь с Филлианом?
— В следующий раз мы встретимся с ним не раньше конца января. Одну неделю в месяц я трачу на поездки по тюрьмам особо строгого режима — курирую группы сексуальных преступников. Вот я и подумала: если Дэвид действительно располагает ценной информацией, которая могла бы помочь вам с расследованиями в Королевском колледже, вы можете поддержать его прошение об условно-досрочном освобождении.
Я искренне желала, чтобы офицер, которого назначат надзирать за Филлианом после его досрочного освобождения, еще не родился. Больше того, я сильно сомневалась, что редкие занятия наедине и обмен приемчиками с другими осужденными насильниками «вылечили» парня от его привычек. Мне не терпелось поскорее отделаться от Хоппинс и приступить к нашим более неотложным делам.
— Мы узнаем, возможно ли перевести его в тюрьму поближе и допросить. Но если он не располагает другими сведениями, кроме этих, нам не будет от него особой пользы.
Мы поблагодарили ее и ушли. Уверена, она почувствовала холод в моем голосе, когда я поставила под сомнение искренность ее пациента.
Мы вернулись ко мне в офис. Джо Роман уже ждал нас.
— У тебя осталась фотография Дензиг? — спросил он.
— Конечно. Она подшита к ее досье. Вон оно, на столе.
— Расскажи об археологических раскопках, — хихикнул Майк, пожимая руку Джо. — Именно на них и похожа куча на твоем столе.
Я просмотрела желто-коричневые обложки папок с делами и наконец отыскала досье Ширли Дензиг.
— Что ты узнал от полицейских в Балтиморе?
— Что у папаши Дензиг есть разрешение на ношение огнестрельного
— Не забудь, насчет себя Ширли не ошибается. Она уже не такая хорошенькая, как прежде. Когда будешь отдавать фотографию, скажи им, пусть прибавят фунтов семьдесят-восемьдесят, хорошо?
— Ты что-то делаешь не так, Алекс. За нами должны гоняться плохие ребята, а не потерпевшие, — сказал Джо и, погрозив мне пальцем, вышел.
— Может, просветишь меня? — предложил Майк.
— Потом расскажу Просто одна бывшая потерпевшая нарисовалась как раз в тот момент, когда нужна мне меньше всего.
Я набрала номер Райана Блэкмера, мне требовалась дополнительная информация о нападении около Вашингтон-сквер.
— Привет, я хотела поболтать с тобой до того, как отправлюсь в колледж. Твоя аспирантка из Нью-Йоркского университета пришла на допрос?
— Не только пришла, но и отказалась от всей истории. Я ее задержал. Надеюсь, ты не возражаешь. Надо зарегистрировать ложное заявление.
— И в чем суть?
— Девица была не в себе, когда ее привезли. Она все придумала. Сегодня утром у нее был последний экзамен, а перед зимними каникулами ей надо было сдать еще две письменные работы по основному предмету. Она не успевала, вот и решила сказать декану, что на нее напали на улице, что у нее травма и потому она не может закончить семестр. Надеялась, что тогда ее не завалят и разрешат доделать работу в январе.
— И поэтому она наобум опознала случайного прохожего и упрятала его за решетку на целую ночь? — Для меня сфабрикованные заявления о нападении — самые отвратительные поступки, которые только может совершить современная женщина.
— Ага. По ее словам, ей в голову не приходило, что полиция воспримет ее заявление всерьез. К тому же копы катали ее по округе почти час. Вот она и решила, что типа должна им. Ну, кого-нибудь выбрать.
— Как поживает бедняга?
— Прошлой ночью я отпустил его без залога. Копы решили, что она чокнутая, и позвонили его работодателю. Тот поручился за него на все сто. Я правильно поступил, что арестовал ее?
— Ты всегда поступаешь правильно. Увидимся позже.
Позвонила по внутренней связи Лаура:
— На линии некая Глория Рейтман. Просит передать вам, что она знала профессора Дакоту и должна встретиться с вами в колледже.
— Говорит Александра Купер. Мисс Рейтман?
— Спасибо, что ответили на мой звонок. Мисс Фут просила меня побеседовать с вами. И я вот что подумала. Не могли бы мы встретиться на юридическом факультете Колумбийского университета? Я здесь первокурсница, но знала профессора Дакоту. Просто мне будет удобнее беседовать с вами с глазу на глаз. Не хочу, чтобы мне задавали вопросы в присутствии администрации Королевского колледжа. Вы не возражаете?