Мертвецы не катаются на лыжах. Призрак убийства (сборник)
Шрифт:
– Вообще-то встречалась, однажды. Постойте… – Мария Пиа задумалась. – Кажется, она говорила мне, что они не ее настоящие родители: ее удочерили, когда она была еще маленькой. Я никогда об этом не вспоминала.
– Кто же она тогда? – выпалил барон.
Спецци храбро пропустил его вопрос мимо ушей.
– Благодарю, баронесса. Это неважно. Просто я подумал, что…
– Если эта девица нам солгала, мы имеем право знать, – холодно бросил барон.
– Нет-нет, Герман. – Впервые Мария Пиа заговорила по-немецки. – Она нам не лгала – ведь так, капитан? Она сказала
Барон не сводил глаз со Спецци.
– Кто она? – снова рявкнул он.
Капитан явно чувствовал себя неловко, но уступать не собирался.
– Уверяю вас, герр барон, это не имеет отношения к делу.
Барон гневно на него посмотрел.
– Я предприму усилия, чтобы выяснить это.
Он сделал короткую паузу.
– Если у вас больше нет вопросов, касающихся вчерашнего преступления, не оставите ли вы нас? Моя жена очень устала.
Спецци встал.
– Благодарю за сотрудничество, баронесса… Герр барон… Прошу прощения, что пришлось побеспокоить вас.
Он коротко поклонился баронессе и барону и направился к двери, сопровождаемый суетливым стенографом. Генри медленно поднялся.
– Позднее, – сказал он, – я был бы рад получить возможность перекинуться с вами словечком, баронесса.
Всю прошлую неделю он называл ее по имени, но сейчас для фамильярности момент был не подходящим.
Прежде чем барон успел что-либо вставить, она откликнулась сама:
– Разумеется, Генри. Когда пожелаете.
– Благодарю вас, – серьезно ответил Тиббет и последовал вниз по лестнице за двумя итальянцами.
Снова оказавшись в кабинете Россати, Спецци вытер лоб белым шелковым платком. Генри сочувственно улыбнулся ему, но капитан не желал никаких утешений.
– Чем скорее мы сможем арестовать эту девушку и покончить с этим, – с несчастным видом пробормотал он, – тем лучше я себя буду чувствовать.
Он снова сел за стол и велел пригласить Франко.
Ди Санти был бледен, от бессонницы под его темно-карими глазами залегли глубокие тени. Тихим несчастным голосом он сообщил Спецци, что является скульптором, живет в Риме, а сюда, в Санта-Кьяру, приехал отдохнуть. Последние три года он приезжает в «Белла Висту» регулярно. С Хозером, по его словам, был знаком весьма шапочно. Впервые увидел врача в Риме, в доме своего друга-актера, три года тому назад, и, в сущности, именно Хозер рекомендовал ему «Белла Висту» как чудесный горнолыжный курорт. С тех пор он встречался с ним здесь, в отеле, где Хозер тоже отдыхал, но их отношения дальше того шапочного знакомства не продвинулись.
– Честно говоря, капитан, он не казался мне приятной личностью, – сказал Франко, но развивать тему не стал. Он признал, что видел, как пистолет выпал из портфеля Хозера в среду вечером.
– Меня поразило, – сказал он с презрением, – что он сделал это нарочно, ради дешевого эффекта.
Франко подтвердил, что накануне вечером ехал на подъемнике впереди баронессы, но сказал, что врача вовсе не заметил.
– У меня глаза были закрыты, – коротко пояснил он. – Подъем оказался очень неприятным, да и думал я совсем о другом.
На этом вклад
– Если только вы не желаете сначала встретиться с Книпферами, – добавил он.
– Я, конечно, поговорю со всеми, – ответил Спецци, – но мне Книпферы не представляются важными свидетелями. Во время убийства никого из них на подъемнике не было.
– С другой стороны, – возразил Генри, – думаю, они могут что-то рассказать о Хозере. Они проводили вместе немало времени.
И он поведал Спецци об истерике, случившейся с фрау Книпфер в баре накануне вечером.
Жену Генри нашел в их комнате, она расчесывала волосы.
– Твоя телеграмма благополучно отправлена, – доложила она мужу. – Ты должен мне чудовищную сумму денег – пять тысяч лир. Как у тебя прошло утро?
Генри коротко рассказал.
– На самом деле мне в это не верится, а тебе? – медленно произнесла Эмми, когда он закончил. – Не вижу я Герду в роли убийцы.
– Она вполне способна убить, – возразил Генри. – И у нее были и мотив, и возможность. Не забудь, что позади нее на подъемнике никто не ехал, так что никто не видел, что она делает. Но все равно… – Он запнулся.
– Твой нюх говорит тебе… – подначила Эмми.
– Нет. Я слишком мало пока знаю об этом деле, чтобы полагаться на нюх. Просто это не вписывается в ее характер…
Тиббет помолчал.
– Ладно, посмотрим. Спецци уже все для себя решил – бедняга, ему явно нравится эта девушка, и от этого он еще больше настраивает себя исполнять свой долг безжалостно. Надеюсь, он ошибается.
– Пошли поедим, – сказала Эмми.
Ленч не был веселым. Спецци и его помощники заняли бывший стол Хозера, отбрасывая на весь зал длинную тень закона. Книпферы ели молча и мрачно, как всегда. Франко сидел за столом один, и Генри не удивился, увидев, что Герда тоже сидит одна. Дети барона, которых в то утро отправили кататься на лыжах с частным инструктором, несколько минут спустя, громко тараторя, ввалились в холл и были решительно препровождены Анной наверх. Предположительно, им предстоял семейный ленч с родителями в гостиной баронессы – по лестнице вверх проследовала длинная процессия с подносами, – между тем как Герду выставили в общую столовую. Если ей это и не понравилось, девушка ничем себя не выдала. Ни малейшего проблеска эмоций не отразилось на ее лице.
Все англичане уже приступили к ленчу, когда Генри и Эмми вошли в столовую. Эмми, учитывая нынешнее затруднительное положение мужа, испытывала серьезные сомнения насчет того, чтобы занять обычное место за общим столом, поэтому откровенно обрадовалась, когда Роджер вскочил и отодвинул для нее стул. Похоже, он был решительно настроен сделать все, чтобы загладить вину за свою вчерашнюю грубость.
– Вот наконец и вы, – сказал он. – Мы уже начали опасаться, что вы пропали. Садитесь, Генри, мы уже все заказали. Как продвигается расследование?