Мертвецы не тоскуют по золоту
Шрифт:
— Хватит темнить, начальник. Пришли брать, берите. Но сначала предъявите обвинение.
— Похоже, вы ходки не только в море имели.
— А вы в досье загляните. Там много интересного для себя почерпнете.
— По специальности связист?
— Кое-что смыслю в этом деле.
— Ладно. Семен, позови Наташу, и составьте протоколы осмотра и дознание. А также со всех возьмите подписку о невыезде.
Трифонов направился к выходу. Участковый засеменил следом.
— Я сам за Наташей схожу.
Они приближались к дому, когда возле ворот послышался визг
— А вот и наследница пожаловала, — скривил физиономию лейтенант. Готовьте смирительную рубашку.
— Иди за Наташей, Сергей. Я сам тут разберусь.
Девушка в короткой юбочке, ломая длинные ноги на шпильках, бросилась к дому. Через секунду она врезалась в препятствие. Мрачная широкая фигура в старомодном плаще показалась ей привидением.
— Успокойтесь, барышня. Сегодня здесь я хозяйничаю.
— Да кто ты такой? Вон отсюда, а то без работы останешься, мешок плешивый.
Трифонов сделал резкое движение, и на щеке дикарки отпечаталась пятерня. Из белой она быстро превратилась в пунцовую.
— Не торопись попасть в камеру. Еще успеешь. Кстати, я не мешок, а следователь. — Трифонов надел на голову кепку, которая торчала из кармана плаща и добавил: — А плешь мы прикроем, если она тебя смущает.
Сжатый красивый комочек расслабился, руки девушки повисли вдоль крутых бедер, и ее очаровательная головка уткнулась в широкое плечо полковника. Узкие плечики задергались, и она зарыдала. Такого оборота Трифонов не ожидал. Ему стало неловко за свою солдафонскую грубость. Немного потянув время, он провел огромной шершавой ладонью по мягким шелковым волосам.
— Извини, девочка, но твоему горю уже не поможешь. Мать не вернешь. Ну а преступника мы все равно поймаем.
Хрупкая фигурка вздрогнула и вновь превратилась в сжатую пружину.
— Чего его искать? Эта стерва ее убила! Сука! Она с первого дня отца обхаживала. Только возле него и вертелась. То ему рефераты печатала, то его роман идиотский редактировала. Не ясно, с какой целью ее наняли? Мать лечить или отца охаживать. А он и рад, поплыл уже. Она же гипнотизерша! Стерва! Без роду, без племени, из грязи в князи. Мать дурой не была, она все видела. Это только они ее сумасшедшей считали. Банда ледяных сосулек. Она умнее и здоровее их всех была. Вы только посмотрите, кто здесь живет? Змеиная яма. Отец на человека смахивал, и того в рог скрутили. Тряпка безвольная. А кем бы он был, если бы не мать? Привезла из Москвы желторотого цыпленка, так дед из него человека сделал. Все ему дали. Дом, машину, работу, жена красавица, а ему мало. Жлоб он и есть жлоб. Мать из-за него едва не рехнулась. Всю жизнь носилась с ним как с писаной торбой. Он думает, что все еще нужен кому-то. Красавчик пожухлый! Книжки писать стал. Непонятый гений! А эта змея тут как тут. Пригрелась. Это она его надоумила...
— Успокойся.
Они медленно направились в глубь сада, холодный осенний ветерок дул с залива, и Трифонов, сняв плащ, накинул его на плечи девушки. Смешное зрелище. Серое небо бледнело, не за горами рассвет.
— Тихо тут, красиво. Живи не хочу! — Невпопад ляпнул Трифонов.
Девушка кивнула. Очевидно, она по-своему поняла его слова или вовсе их не слышала.
3
В морг Трифонов приехал на автобусе к девяти часам утра. Приют для мертвецов находился в самом конце парка и не мозолил глаза гуляющим больным. Среди сосен расположились четыре корпуса здравницы, выполненные по последним требованиям архитектуры. Два здания из светлого кирпича принадлежали психиатрической лечебнице, а другие два из стекла и бетона санаторию закрытого типа. Это для тех, кто не любит афишировать свои имена и старается оставаться в тени. Политики, мафиози, ученые, ветераны и иностранцы. Чего-чего, а иностранцев здесь хватало, преимущественно из скандинавских стран.
Трифонов прошел сквозь железную дверь и спустился вниз. От запаха эфира он сморщился. Он не любил посещать такие места. Следователя встретил молодой человек с красивым необычным лицом. Он представился Феликсом Гончаром. Энергичный, подвижный, с удивительными глазами. Левый глаз был карим, а правый зеленым. Природа сыграла над паталогоанатомом веселую шутку. Правда, разноцветность глаз не портила его внешность, портил шрам на подбородке. Белая полоска в четыре сантиметра с небольшим углублением пробегала под нижней губой. Но в целом парень имел свой определенный шарм и приветливый вид.
— Как я догадываюсь, вы следователь из прокуратуры Трифонов? спросил врач.
— Не в бровь, а в глаз.
Молодой человек улыбнулся, и Трифонов позавидовал его зубам.
— Ваш медэксперт Прохор Петрович к утру совсем раскис. Упал замертво и спит на кушетке у меня в кабинете. Жалко будить. Вскрытие делал я, так что могу ответить на ваши вопросы.
— Давайте для начала выйдем в парк, не то я задохнусь.
Они поднялись по бетонной лестнице и вышли на свежий воздух.
— Что вы можете сказать об утопленнице?
— Я думаю, ее утопили. Очевидно, она спала. В крови обнаружена большая доза морфия с примесями. Следов от уколов много. Не могу сказать с уверенностью, была ли она наркоманкой. Для обычного организма такая доза может привести к летальному исходу. Но смерть наступила не от этого. Легкие полны воды.
— Значит, морфий. А как, по-вашему, могла она сама под воздействием наркотика пойти и утопиться?
— Все возможно. Нужно знать, как долго она пользуется наркотиками и какие дозы принимает. Это очень индивидуально, но организм у женщины сильный. Патологий не обнаружено. Могла жить и жить. По моему мнению, она была в невменяемом состоянии.