Мёртвое море памяти
Шрифт:
Я прошел сквозь узкую кайму дружелюбной рощи, которая не хлестала по лицу прутьями, а только шелестела, напевала, шептала. Слепящие, но не дающие тепла, лучи восходящего солнца, разлились по моему лицу, когда я миновал деревья. Перед моими глазами воплотился сон Аллы, ставший моей мечтой.
В солнечную даль тянулись чёрные колючие стебли, увенчанные пушистыми сиреневыми цветами. Легкий ветер подул мне в лицо со стороны рассвета, прозрачные потоки света мягко скользили по поверхности поля, падая на каждый цветок матовыми бликами. Я прислонился к теплому шероховатому стволу
По левой руке пробежал муравей, скользнув в ложбинку между пальцами. Чертополоховое поле раскинулось передо мной столь неожиданно, словно сон метко посягнул на реальность, решив внезапно завладеть её просторами. Но я знал, что это должно было случиться. В глубине себя я знал. Я не мог не найти это место, как не мог не встретить Аллу, не мог не уехать и не мог не вернуться обратно. Я не мог не сказать Алле, что меня зовут Альберт, я не мог не обмануть Анну, я не мог не поцеловать между пальцев девушку под дождем. Я не мог не измениться. Все мои случайности сомкнулись в судьбу и привели меня в поле из Аллиных снов. Да, на несколько секунд я вспомнил, что такое счастье.
Но как мог я войти в поле один? Я представил себе Аллу. Её светлое лицо и зеленые глаза, в которых сейчас отразился бы рассвет, как в маленькой вселенной. Блики пробегали бы по её волосам, волосы колебались бы на ветру, чуть заметно, нежно, ласково. Я бы держал её мягкую руку в своей потеплевшей руке, ни слова не прозвучало бы в этом утреннем безмолвии, которое нарушал только шелест листьев и тихие, осторожные голоса птиц. Мы бы вошли вместе вглубь чертополоховых дебрей, не обращая внимания на колючки и не задумываясь о том, что ждет нас впереди, когда мы окажемся на противоположной стороне нашего общего сна, заросшего чертополохом и залитого солнцем. Мы бы слушали жужжанье пчел и шмелей. Мы бы придумали новые сны.
Но рядом со мной никого не было, даже тень моя затерялась где-то в траве. Аллины мечты сбывались на моих глазах, но я был один, совсем один, что мне оставалось делать? Я повернулся спиной к рассвету и быстрым шагом направился к дому, чтобы собрать чемодан и уехать прочь, ибо мне нечего было больше здесь искать. Мне нужно было вновь найти себя в своём прошлом. Я был переполнен прошлым, и потому не мог позволить ему безвозвратно пропасть, я был переполнен решимостью всё вернуть.
Я был уверен, как никогда. Впервые за много дней я твёрдо знал, что делать.
Страница 81
Снова она
Я шел к вокзалу легкой, уверенной походкой победителя, – с пустым рюкзаком, из которого выбросил все вещи, кроме кошелька, документов и ключей. Люди вокруг казались мне счастливыми, я сладко предвкушал возвращение.
Вдруг я увидел знакомые черты лица, так не похожего на другие лица. На этом лице улыбались тёмно-зелёные глаза с серыми прожилками, совсем как у Аллы, ресницы казались особенно черными на фоне чересчур свеьлой кожи,
– Августа? – произнес я с вопросительной неуверенностью, ещё не успев до конца оценить вероятность подобного совпадения.
– Я тебя помню! – улыбаясь, ответила Августа. Она оглядела меня с ног до головы демонстративно оценивающим взглядом, – Да ты совсем не изменился. Где успел пальто разорвать?
Я механически ощупал пальцами небольшую дыру на правом боку. Она разговаривала со мной, будто со старым знакомым. Впрочем, так и было.
– Как же так! Мы снова встретились. – Растерянно произносил я, всё ещё раздумывая над вероятностями.
Она рассмеялась.
– Да посмотри на меня!
Я посмотрел и тоже улыбнулся. Внутри потеплело. Мне хотелось рассказать ей о своей радости. Но я не знал, как начать. Она снова начала говорить.
– Это мой родной город, я здесь живу.
– Но ты вышла на другой станции в том году.
– Я ездила к родственникам. Разве я не говорила?
– Нет. У тебя в городе есть чертополоховое поле.
– Я знаю. Скоро он отцветет.
– Но сейчас там волшебно.
– Это похоже на тебя. – Заметила она, словно знала меня очень давно, – Было бы странно, если бы это одинокое и злое растение не вызвало у тебя симпатии. До него нельзя дотронуться, не оцарапав пальцев.
Я не нашел ответа.
– Знаешь, я решил вернуться.
– Неужели? – она вновь оглядела меня с ног до головы. – Хочешь, я провожу тебя до вокзала?
– Пойдем, до поезда ещё час.
Улицы блистали солнечной перспективой. Теплые тени ложились на дорогу. Августа взяла меня под руку. Я чувствовал легкость.
– Я долго злился на тебя из-за часов. Кто тебя просил?
– Перестань, я хотела тебе помочь. Ты что, вытащил батарейку?
– Ну, разумеется. Но она при мне. Хочешь, верну?
– Нет. Скажи всё-таки, ты правда готов вернуться? – меня чуть испугали её внимательные глаза.
– Что значит готов? Я хочу вернуться. Во мне многое изменилось.
– Зачем ты возвращаешься?
– Вернуть себе свою жизнь.
– Ты не изменился. Думаешь, она тебя там дожидается, эта «твоя жизнь»? – она улыбалась, но улыбка была лишь прикрытием для серьезного тона.
– Откуда тебе знать, изменился я или нет?
– Если бы ты изменился, говорил бы разумней. Нужно быть готовым, что всё стало другим. Что ты вернешься не к прежней жизни, а только в начало координат. Ты думаешь, что за этот год стал мыслить более здраво? Тебе просто надоело жить без дела, без дома.
– Я думаю не так. Быть может, я действительно устал от бездомной и безлюдной жизни. Но я чувствую, что моё место там.
– Логично. Там все твои воспоминания. Ты ценишь их теперь превыше всего.
– Там все мои люди.
– Что ж, я надеюсь, они ещё не забыли, кто ты такой.
Она беспокойно глянула на меня, испугавшись, что задела. Я удивленно посмотрел на неё. Мы расхохотались.
Мы шли мимо постриженных тополей, по аллее, которая вела к привокзальной площади. Ни одного листа не упало под ноги. Ветви убаюкало солнечное безветрие.