Мёртвое сердце
Шрифт:
Воровке не понравился этот взгляд, она ничего не ответила, только кивнула. Она отчётливо услышала бесплотный смешок. Вот она, помощь от Многоликого. И то правда, Пташка просила помочь, ей и помогли, она больше не рискует расстаться с жизнью на рассвете. Но попасть в лапы к некроманту? Очень смешная шутка.
Тем временем Реван щелчком пальцев разжёг камин и уселся в кресло напротив, он выглядел очень спокойным, Мистлев же вся дрожала от пережитого. Но всё же силы на колкости у неё нашлись.
– Никогда не ставил опытов над полуэльфами? Боюсь, из меня получится хреновый зомби, – воровка пыталась
– Ч-что? – некромант опешил, на секунду Мистлев показалось, что на его лице мелькнула тень удивления. – А, это. После всего, что произошло, пора кое-что объяснить. – Реван откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу. – Печать единственный способ вытащить тебя из тюрьмы законно, теперь ты принадлежишь мне и будешь выполнять ту работу, которая мне нужна.
– Нормальные люди просто меня нанимают и платят деньги, – хмыкнула Мистлев.
– Тебе я отплатил кое-чем более ценным, твоей собственной жизнью, – сухо бросил некромант, дав понять, что колкости в данном разговоре не уместны. – Поверь, я не садист и убивать людей и нелюдей не люблю и, если бы мог, нанял бы тебя в обычном порядке. Но с приговорённым на казнь заключить договор найма, как ты понимаешь, невозможно, а абы какой вор мне не нужен.
Пташка нахмурилась, но поделать ничего не могла, некромант был совершенно прав. Левое запястье всё ещё пульсировало от боли, постоянно напоминая о себе, а кровь, кажется, пропитала рукав рубашки. Реван заметил беспокойство Мистлев:
– Я не могу снять метку, иначе сам окажусь там, откуда тебя вытащил. Не поставить её я тоже не мог, как ты понимаешь.
Мистлев вздохнула, некромант говорил правду. Или был отличным актёром. Черты его бледного лица расплывались перед глазами, воровка чувствовала, как на неё накатывала дурнота. Ритуал с печатью не прошёл бесследно и, видимо, ещё долго будет давать о себе знать. Должно быть, Реван тоже это заметил, потому что встал, подошёл к двери и дёрнул за серебристый шнур. Прошло совсем немного времени, когда в кабинет вошла пожилая женщина в строгом тёмно-сером платье, застёгнутом под горло.
– Ханна, найди для нашей… гостьи подходящую комнату. Подальше от Сорана, пожалуйста, ему сегодня ещё мои задания выполнять.
– Пойдём, милая, – Ханна улыбнулась и помогла Мистлев подняться, – я покажу тебе, где ты будешь сегодня спать.
Ханна повела Мистлев за собой, попутно рассказывая ей о Башне. Так воровка узнала, что живут они тут втроём – Ханна, Реван и его нынешний ученик Соран. Студенты на факультете теоретической некромантии появляются очень редко, поэтому большую часть времени кабинеты и лаборатории пустуют. Многие залы и комнаты не отапливаются и не убираются, поскольку в этом нет никакой необходимости, да и возможности. Раньше Башню обслуживал целый штат слуг, но теперь никто не идёт сюда работать. Сам мэтр Вегри только рад этому, поскольку не любит суету и толпы людей. Болтовня Ханны утомляла, звук её голоса доносился будто через толщу воды, но в то же время это было единственное, что не давало потерять сознание.
Ханна привела Мистлев на ученический этаж, где располагались спальни для студентов. В комнате, которую отвели для неё, было мало мебели, только всё самое необходимое,
– Располагайся, я принесу ужин, – с этими словами Ханна вышла из комнаты, оставив Мистлев одну.
Вздохнув, воровка села на кровать, пытаясь осознать всё происходящее с ней в этот вечер. Саднящая рука напоминала о том, что всё вокруг не сон и не плод больного воображения, голова кружилась. Мистлев закатала рукав рубашки, кровь уже подсохла, образовав багровую корку, теперь было важно случайно не содрать её. Вдруг некромант солгал и, подгадав момент, принесёт её в жертву или заставит ученика отрабатывать на ней заклинания? Воровка не видела причин отвергать этот вариант развития событий, предпочитая быть настороже.
После ужина самочувствие улучшилось и Мистлев хотела было поразмышлять на тему того, как быть дальше, но тёплая еда, вино и мягкая постель слишком расслабили её. Пташка уснула, едва её голова коснулась подушки, однако вместо сладостного забытья её мучили кошмары. Ей снилось море с кроваво-красными волнами, багряные небеса и чёрное солнце. В этой картине не было ни единого звука, что пугало ещё больше. Волны беззвучно набегали на тёмно-серые камни берега, в ушах звенело от тишины. А потом из кровавых вод вышла женщина, слишком белая, чтобы быть человеком.
Страшный сон оказался пророческим. Утром Реван рассказал Мистлев о том, что они отправляются, возможно, в единственное оставшееся место в мире, где можно найти следы их. Вампиров.
Глава 4. Ночь яблок
Альтдорфхейм, Верянские земли, город Зимнев.
Красавица Марыся умела и любила танцевать. Вот и сейчас она задорно кружилась в танце, отстукивая новенькими расшитыми бисером сапожками ритм. Лютни и флейты подыгрывали ей, барабан стучал как сердце влюблённого, с каждой минутой всё учащаясь. Её толстая девичья коса, увитая красной лентой с бубенцами, мерно позвякивала в такт, почти не качаясь из стороны в сторону – такой она была тяжёлой. Остальные девушки городка стояли в сторонке, кто с завистью, кто с досадой наблюдая за тем, как были взоры местных юношей и молодых мужчин устремлены на черноволосую верянку. Марыся знала об этом и только подзадоривала толпу, бросая короткие взгляды из-под длинных пушистых ресниц.
«Женюсь, непременно женюсь!» – думал Гийом, попивая густой праздничный эль, и тут же с грустью отбрасывал эти мысли прочь. Какая уважаемая семья верян, гордящаяся храбростью своих крепких сыновей и отвагой статных дочерей, отдаст такую красавицу в жёны чужеземцу, да ещё и магу. А потому молодой маг не бросал лишний раз свой горячий взор на Марысю, не навязывал ей, румяной и белокожей, своего общества. Даже сейчас, на ежегодном празднике по поводу сбора урожая яблок, когда все пьяны, добродушны и веселы, не решился бы он даже заговорить с ней.