Мертвы, пока светло

Харрис Шарлин

— Мы соблюдаем некую организацию, — рассказал он мне. — И я пытался придумать, как обезопасить нас от Эрика. — Я невольно бросила взгляд на красный цветок.

— Я знал, что если займу официальную должность, подобно Эрику, ему станет куда труднее вмешиваться в нашу личную жизнь.

Я

посмотрела с ободрением, по крайней мере, постаралась.

— Я принял участие в региональном заседании и, хотя никогда прежде не участвовал в политической деятельности, подал ходатайство. И победил путем усиленного лоббирования.

Это было совершенно потрясающе. Билл — профсоюзный деятель! Интересно, что такое усиленное лоббирование. Означало ли это необходимость убить всех конкурентов? Или подкуп голосующих бутылочкой крови группы А с положительным резусом?

«И в чем будет состоять твоя работа?» — медленно вывела я, представляя себе Билла во время заседания. И постаралась выглядеть гордой, чего и добивался Билл.

— Я следователь Пятого Округа, — сказал он. — Что это значит, я расскажу тебе дома. Не хочу тебя утомлять.

Я кивнула и улыбнулась ему. Я очень надеялась, что ему не придет в голову спрашивать, от кого были все эти цветы. Интересно, должна ли я написать Эрику записку с благодарностью. Почему-то все путалось у меня в голове. Наверное, это из-за обезболивающих лекарств.

Я жестом попросила Билла приблизиться. Он так и сделал, его лицо оказалось на кровати рядом с моим.

— Не убывай Рене, — прошептала я.

Он стал холоднее, холодным, ледяным.

— Может, я уже сделала это. Он в реанимации. Но если он и выживет, то убийств уже

достаточно. Пусть все решает закон. Я не хочу больше никакой охоты на ведьм из-за тебя. Я хочу покоя. — Говорить мне становилось очень трудно. Я взяла его руку своими и снова поднесла к щеке, на которой было меньше синяков. Внезапно то, насколько я скучала без Билла, комом встало у меня в груди, и я протянула к нему руки. Он осторожно присел на край кровати и наклонился ко мне. Потом очень-очень осторожно подвел под меня руки и приподнял меня, медленно-медленно, давая мне возможность сказать, если будет больно.

— Я не убью его, — наконец сказал он мне на ухо.

— Любимый, — выдохнула я, зная, что его острый слух уловит мои слова. — Я соскучилась. — Я услышала, как он вздохнул, его руки сжали меня чуть крепче и нежно скользнули вниз по спине.

— Как скоро ты сможешь поправиться без моей помощи? — спросил он.

— Я постараюсь поторопиться, — прошептала я. — Кажется, я удивлю докторов.

По коридору пробежал колли, заглянул в открытую дверь, произнес «Р-р-ваф» и удалился. Удивленный Билл обернулся и посмотрел в коридор. Ну да, луна была полной, — ее мне было видно в окошко. Но я увидела и кое-что еще. Из темноты появилось белое лицо и проплыло между мной и луной. Оно было красивым, в обрамлении длинных золотых волос. Вампир Эрик улыбнулся мне и исчез из вида. Он летал.

— Скоро все придет в норму, — сказал Билл, нежно укладывая меня, чтобы выключить свет в ванной. Он светился во тьме.

— Да, — прошептала я. — Именно в норму.