Мертвый город на Неве
Шрифт:
Они тихонько разошлись в разные стороны. А вскоре и непогода утихла. Иван Андреевич отправился в логово Булыжника, куда был приглашен своим новым другом. Хрёпл ликовал. Еще вчера его положение казалось безнадежным, и все что ему оставалось — бегать от глутов, так и не выполнив задания. И вот у него уже столько союзников! На радостях, Иван Андреевич хотел было перекусить оборотнем, но вовремя себя остановил, порешив, что поедать союзников — не практично.
Спустя некоторое время, на стене Петропавловки можно было разглядеть черный силуэт волка поистине исполинских размеров. Это Ворлак, потревоженный разбушевавшейся непогодой, поднялся осмотреть свои
5
— Влад, у тебя скучно! — Иван Архипович машинально взял с подноса бокал, отхлебнул и сильно поперхнулся, закашлявшись и выплюнув все на пол. — Что это?!
— Как что? Это — кровь.
— Вы… упыри твои… вам бы только жрать! Вы даже помыслить больше ни о чем не можете!
Влад оскалил клыки и недовольно зашипел.
— А что могут твои глуты? Только глазами вращать!
— Ежели бы не мои глуты — здесь бы сейчас уже не мы хозяйничали, а ведьма из клана Орталы! — Иван Архипович выхватил из кармана брата кружевной платок и принялся по старой привычке лихорадочно счищать капельки крови, что случайно попали на его старомодный мундир, такой же, как на мор-глутах. Потом, опомнившись, нервно отшвырнул платок, глубоко вздохнул, вытаращил глаза и начал ими вращать. Пятнышки крови при этом быстро исчезли с мундира сами по себе.
— Надеюсь, вы ее убили? — Влад поднял платок, аккуратно сложил и сунул обратно в свой карман.
— В остроге она. Глутов кормит.
— Ах, Иван Архипович! — принялся кривляться Влад, его глаза при этом чуть слезились и нездорово сверкали на абсолютно бледном лице. — Ваши глуты способны только жрать! Они даже помыслить ни о чем более не в состоянии… например о том, как Ортала опасна для нас!
— Ортала уже не опасна. Ничто не опасно для нас теперь, когда я контролирую глутов! — злобно прошипел Иван Архипович.
— Ты глутов, или глуты тебя?..
— Как ты смеешь?!
— Это как ты смеешь?! — глаза Влада налились кровью.
Чтобы немного успокоиться, он отошел, поймал какую-то девку, что в обилии доставили на бал, и впился зубами ей в руку. Бедняжка лишилась чувств, но Влад, поддерживая ее, продолжал высасывать кровь.
Иван Архипович устроился неподалеку. Он с жадностью впитывал жизненные силы жертвы, надеясь, что братец не обратит на это внимания. Но он увлекся. Спустя пару минут, несчастная упала замертво, лишив Влада потока свежей крови.
— Ты что творишь? — он вскочил и оскалился на брата. — Нам бы ее на несколько дней хватило!
— Не горячись. Глуты добудут еще… — Иван Архипович, сам того не замечая, уже не стоял на полу, а парил над ним, слегка наклонившись вперед, как заправский мор-глут.
— Да лучше бы твои глуты не лезли никуда. Тогда бы и Орталы здесь не было. Недаром закрыты все проходы. Там опасно.
— Теперь для нас ничего не опасно. Влад! Я пришел к тебе не просто так. Нам нужен союз. Неужели тебе не осточертел этот город? Неужели не хочется чего-то большего?!
— Нет, ты окончательно свихнулся… — вытирая рукавом рот, Влад выискивал в толпе новую жертву, — …чего тебе не хватает? Ты занял место отца. Ты командуешь глутами. Ты имеешь все! Зачем лезть туда, куда запретил Хозяин? Или слово Вольронта тут больше ничего не стоит?
— Ты полный кретин! Вольронт давно мертв! — взвизгнул Иван Архипович.
И вокруг воцарилась тишина.
Только что в особняке Дюссельдорфов
— Да! Я готов заявить это во всеуслышание! — Иван Архипович яростно зашевелил глазами. — Акрон Вольронт мертв! Его больше нет, и вся власть в этом городе принадлежит мне!
Из толпы вышел древний сгорбленный кровосос. Все присутствующие, кроме Влада и Ивана Дюссельдорфов, склонили головы. Это был граф Цепеш, глава самого старого клана упырей.
— Все, кто заявлял такое во всеуслышание, насколько мне известно, давно сами мертвы. А Хозяин жив! Так что, молодой человек, смею вас заверить, делая такие заявления, вы совершаете большую ошибку. И она будет стоить жизни вам. И еще, раз уж я встрял в вашу милую беседу, хотелось бы узнать, где ваш отец, Архип Петрович? Что-то его давно не видно…
Упоминание отца немного охладило пыл Ивана Архиповича. Он вдруг почувствовал, что больше не может тут находиться, что ему срочно надо на воздух. Вся эта роскошь, все эти натянутые улыбки, скорее даже оскалы гостей, что натащил сюда его братец, ужасно раздражали. Потихоньку превращаясь в глута, он потерял интерес к дворцам, балам и попойкам. Только власть, сила, расширение своих владений и возможностей интересовали теперь его.
— Архип Петрович дома. Ему нездоровится… — Ивану надоело парить в воздухе, подобно мор-глуту и привлекать всеобщее внимание. Он опустился на пол, тяжело вздохнул и окинул взглядом просторный зал с золоченой лепниной на потолке и огромными зеркалами на стенах. — Что уставились, гости дорогие?! Продолжайте веселиться!
Вновь заиграла цыганская скрипка, и толпа, собравшаяся было вокруг братьев, разбежалась по залу.
«Интересно, почему кровососы так любят огромные зеркала? Они же все равно в них не отражаются…» — Иван Архипович подошел к такому зеркалу и уставился в него, предпочитая видеть весь этот вертеп в отражении.
В зазеркалье было гораздо просторнее. Владовы упыри, как и сам Влад, не имели отражения. Отражались лишь девицы, сегодняшний обед кровососов. Некоторые из них носились по залу, некоторые лежали на полу, а некоторые застыли и слегка подергивались в совсем уж неестественных позах, видимо, как раз сейчас их ели. Еще отражался цыган. Но как-то странно. Его очертания были размыты, казалось, что у него четыре руки, две скрипки, маленькие рожки на голове и ноги сатира с козлиными копытами.
Иван Архипович с омерзением отвел от музыканта взгляд. Он ненавидел цыганских колдунов и все, что с ними связано, и, будь его воля, истребил бы всех. Но сейчас ему нужны были кровососы. Нужна их сила. Она, как обратная сторона силы глутов, и он хотел объединить эти племена для высшей цели… А упыри симпатизируют цыганам.
Чтобы немного отвлечься, он принялся выискивать себе очередную жертву среди девиц. Одна привлекла внимание. Высокая, выше остальных, с длинными черными волосами, она держалась гораздо увереннее прочих. Светлое платье сидело на ней странно, некрасиво как-то и неаккуратно. Иван Архипович любил аккуратность во всем, в отличие от своего брата, и собирался уже высказать тому, что думает по поводу такой одежды жертв, но вдруг встретился с девушкой взглядом.