Мертвый - хит сезона
Шрифт:
Он сделал шаг назад и поднял ладони.
– Нет, нет. Это ... Я здесь не для того, чтобы причинить тебе боль. Я только увидел
немного крови, а я её боюсь.
– Я понимаю, – ответила Лора, задаваясь вопросом, может ли она перепрыгнуть через эту
вещевую сумку и добежать до выхода, не упав и не поранив себя ножницами.
Андре опустил руки.
– Я не могу разговаривать с тобой, когда у тебя есть такие вещи. Передай их, пожалуйста.
Руки все еще тряслись,
положить их на стол, но чуть не промахнулась. Взгляд снова зацепился за стол, залитый
кофе.
Андре, поймав её взгляд, рванулся. Она ахнула, отскакивая назад, и он проскользил
рукой по ножницам. Они упали и стукнились об пол. Когда она потянулась, чтобы достать
их, он схватил ее до синяков на предплечии.
– Отпусти меня!
– Забудь про ножницы.
Но она не могла забыть их. Они были ее. И снова были в кофе.
Еще раз?
Не в первый раз её ножницы тонут в кофе. Осознание поразило ее. В этот момент в
голове сложилась вся картинка.
– Там никогда не было моей чашки, – сказала она. – Это была твоя чаша, и это была твоя
салфетка в ведре в коридоре. Джереми не приносил мне кофе из «Хасбея», потому что он
пришел с фабрики. Ты прибежал уничтожать бумаги на шредере, а потом решил взять
кнопки для рыжей «Терезы». Ты поставил кофе на стол, и, когда Грейси увидела тебя,
твоя сумка задела кофе. Завязалась ссора, и ты пошел за неё в кабинет Джереми и убил
её. Вот почему кнопки были на полу. И поэтомутебе были нужны еще кнопки, потому что
старые остались на месте преступления.
– Когда я уходил, она была жива. Это есть на пленке.
– Там есть женщина в меховой шапке, которая уходит через десять минут. Но это была не
она. Это был ты. Ты убил её, а затем вышел через заднюю дверь, спустился по грузовому
лифту, и Грейси появилась на ленте в своей меховой шапочке. Затем ты вернулись
обратно в последний раз. Она уже была мертва.
Андре посмотрел на дверь и посмотрел на нее. Она отошла в сторону, но он только
двинулся с ней.
– А потом пришла Кармелла, чтобы забрать кнопки с Марио, потому что им было по пути
домой, но ты ничего не смог ей отдать. Ведь на кнопках лежал труп.
Андре снова шагнул вперед, пугая Лору. Его глаза выпучились. Щеки покраснели.
Кулаки сжались.
Лора попыталась закрыть рот, но она так быстро думала, что язык начал жить своей
жизнью, отдельно от чувства самосахранения хозяйки.
– Это Джереми разрешил тебе закончить матовую майку? Почему он тебя прикрывает?
– Прикрывает меня? Он никогда ничего не делает
худший из всех них. Все это – его идея. Думаешь, он всю жизнь собирался жить под пятой
этой старой суки? – Андре в запале пнул сумку и приблизился к девушке. – Ни ты, ни
полицейские даже ни на минуту ни о чем не догадывались. Конечно, я был на пленке,
придя после убийства, но ленивый детектив никогда не спрашивал, был ли я там раньше.
Они хотят, чтобы все это было вручено им на серебряном блюде, как и те покупатели,
которые хотят носить дорогое. Они хотят обед и ужин из Индокитая. Они хотят, чтобы я
все сделал за них.
– Блумингдейл никогда не просил этих кнопок.
– Но ты заметили, как это было совершенно естественно? Я что, ответственный за
кнопки? Или я их раб? Лора, скажи мне. Ты, когда–нибудь теряла что–то дорогое?
Когда–нибудь? Чувствовала шок? – С этим словами он больносхватил девушку за плечи и
встряхнул. – Скажи, что какая–нибудь богатая сука никогда не рушила твой мир.
Он тряс её настолько сильно, что Лоре казалось, что у неё отвалится голова.
– Успокойся, Андре. Ты расстроен.
– Ты чертовски права, я расстроен! – Он снова встряхнул ее. – Ты хочешь испортить все,
над чем я работал.
Его руки переместились с рук на шею, и внезапно стало поздно кричать.
– Тебе не следовало все портить. Не следовало!
Все случилось так быстро, что она не могла вывернуться. Она смогла только хвататься за
его предплечья и пытаться глотнуть воздуха ртом.
Сквозь ускользающее сознание, она услышала дверной звонок. Горло стало сухим.
Мелькали мысли, чевствовала ли Грейси тоже самое, кто у двери, и Руби, когда ей было
одиннадцать, которая нашла её раздетой и замерзающей в прачечной на нижнем этаже.
Руби накинула на нее куртку и повязала шарф. Было тепло.
Она почувствовала запах соленой кожи Джереми и услышала, как он рявкнул приказ.
Впервые она не расплывалась лужицей восторга или даже не радовалась, его голосу,
потому что, Андре только сильнее сжал пальцы. Джереми шагнул вперед, словно мог
что–то сделать. Был звук, разбившийся в её голове на тысячу осколков.
А потом все кончилось. Ее горло болело, голова пульсировала, и локоть болел, где ее
ударили. Повсюду раздавались голоса. Казалось, прошла вечность, прежде чем она
услышала голос, подозрительно напоминающий детектива Канингеми:
– Когда–нибудь ты доиграешься, Карнеги.
Глава 35