Мертвый лед
Шрифт:
«Боже, пусть они позвонили другу или жениху Конни, или хоть кому-нибудь. Пусть я лучше зря сюда приехала, лишь бы они были в порядке,»– взмолилась я.
По номеру Конни включилась голосовая почта. Я не стала оставлять сообщения, сбросила и набрала Томасу.
– Давай, давай, возьми трубку, возьми трубку.
Продавец Энни теперь заразилась моим волнением и с озабоченным видом топталась вокруг. Я прошла вглубь магазина для большего уединения, ну и потому что и без нее уже достаточно нервничала. Что мне не нравилось
На этот раз я оставила сообщение:
– Томас, это Анита Блейк. Я ищу тебя, чтобы подбросить до автобуса. Где вы с Конни?
И затем перезвонила Конни. Снова голосовая почта, чтоб ее.
– Конни, это Анита Блейк, Мэнни прислал меня к вам, ребята. Я в магазине для новобрачных, где вы?
Я пока не хотела звонить Мэнни. Этому должно быть логическое объяснение, нечего бояться, но отчасти я понимала, что, если уж Конни так волновалась за свое свадебное платье, что не хотела оставлять его в машине даже на пару минут, она бы никуда не ушла, бросив его вот так. Внутреннее чутье сработало, когда я только нашла пустую машину. Иногда дело не в паранойе, а в реальном положении дел.
Зазвонил мой телефон, номер принадлежал Конни. Я нажала на кнопку ответа.
– Конни, вы где, ребята?
– Мне жаль, Анита, Консуэла не может сейчас подойти к телефону, - раздался мужской голос, показавшийся знакомым.
– Почему Конни не может ответить?
– спросила я.
– Она немного занята, или стоит сказать связана скотчем.
– Где Томас?
– Он неподалеку, но мне хотелось поговорить со своей сестрой наедине.
Судя по звуку, он был за рулем машины.
Они пока не могли отъехать далеко. Наверно.
– Сестрой... У Мэнни с Розитой только один сын.
– Точно. У Мэнни с Розитой только один сын и две прекрасные дочки, - согласился он.
Мне не понравилось, как он подчеркнул "прекрасные", но очевидно, выражение "Мэнни с Розитой" имеет для него значение. Вопрос почему. Он не запретил мне связываться с полицией.
Благодаря гарнитуре, я могла отправить сообщение, и он ничего не услышит, если я выключу звук. Я знала, как это делается, ура! Я написала Зебровски, пытаясь придумать, как удержать на линии обладателя этого знакомого голоса. Пока он говорит со мной, он не навредит им, ну или этим я успокаивала себя.
Вот, что отправила Зебровски: «Дочь и сын Мэнни похищены. Я говорю по телефону с похитителем.»
– Так как ты можешь быть им братом, если у них всего трое детей?
– спросила я.
– Брат по отцу, - ответил он.
«Где ты?» - прислал Зебровски в ответ.
Я уточнила адрес у Энни.
Зебровски написал, что машина уже на пути ко мне.
«Не знаю, спугнут ли его мигалки и сирены или помогут нам?» - отправила я ему.
«Сделаю это тихо,» - ответил он.
Я доверяла его мнению. Я вернулась к телефонному разговору с чокнутым и вдруг поняла, откуда мне знаком этот голос. Брент назвал его чокнутым всего три дня назад во время трансляции.
Сердце
– Так значит ты сын Мэнни от другой матери?
– Да, он рассказывал тебе обо мне?
Я задумалась, что ему ответить, и в конце концов выбрала правду, я не всегда достаточно убедительно лгу.
– Нет, но я знаю, каким ловеласом он был в молодости, в отличии от Розиты.
– Она кажется такой скучной, такой обычной. Как он мог предпочесть ее Сеньоре?
– Сеньоре?
– я намеренно произнесла это с вопросительной интонацией.
– Сеньоре... Разве ты не знаешь кто я, Анита? Разве не знаешь, кем была моя мать?
Настал один из тех моментов, когда все встало на свои места.
– О боже правый, у Доминги Сальвадор не было двух племянников, у нее был один племянник и сын. Вот почему ты называешь себя Сир, подражаешь Сеньоре.
Он рассмеялся.
– Очень хорошо. Да, всю свою жизнь я чувствовал себя аутсайдером. Мои брат, мать и отец все казались такими заурядными. Я был круглым отличником, лучший в потоке, получил в колледже стипендию, тогда как мой брат терпел неудачу за неудачей. Я никогда не был похож на свою семью, а затем понял почему. Моя мать не была мне настоящей матерью, отец не был мне отцом, а мой брат был мне всего лишь кузеном. Я раскрыл эту тайну, Анита, и это изменило мою жизнь.
– Всегда хорошо знать свои корни, - произнесла я, просто не зная, что сказать.
В дверь магазина вошел офицер в гражданской одежде. Я показала ему свой значок, написала на телефоне: «Разговариваю с похитителем. Пытаюсь удержать его на линии,» - и показала ему.
Он кивнул и написал в блокноте, который ему дала Энни: «Остальные вот-вот прибудут.»
К нам спешат другие копы. Мне просто нужно попытаться вытянуть из похитителя информацию, которая поможет нам выяснить его местоположение.
– Моя мама умерла, но отец-то жив. У него была прекрасная семья, они казались счастливыми.
Мне не нравилось, что он говорил в прошедшем времени.
– Ты приехал в Сент-Луис, нашел Мэнни и следил за ним.
– Я видел его дочерей и сына, они должны были быть моими родными по праву. Я мог бы быть их старшим братом. Я мог бы помогать им, а мой отец учил бы меня поднимать мертвых, но вместо этого он учил тебя. Он учил тебя всему, чему должен был научить меня.
– Это было работой, я тоже обучаю новичков-аниматоров.
– Нет!
– вскричал он.
– Не умаляй важность того, что он учил тебя.
– Я этого и не делаю, просто говорю, что мы с Мэнни коллеги. Он не воспринимает меня, как еще одну свою дочь.
– Но он учил тебя, а моя мать видела в тебе силу, Анита. Я нашел тех, кто рассказал мне о Сеньоре. Они говорили, что она хотела, чтобы ты встретилась со мной. Она говорила, что у нас получились бы могущественные дети.
– Мэнни рассказывал мне об этом, как и о том, что Доминга хотела от него ребенка, потому что тот мог быть силен.