Мертвый мир - Живые люди
Шрифт:
– Он был плохим, и нам бы не помог. И ехал он не в Атланту, а наоборот! – я остановилась, заставляя остальных поступить так же. Мое поведение было немного похоже на капризного ребенка, не получившего конфетку. Но все было куда серьезнее – люди не хотели слушать меня и доверять. А это проблема, особенно если ты часто оказываешься прав.
– Этот человек доверился нам, он даже имя свое сказал, а ты нет! Ты была грубой! – отчитывала меня Эрин, совершенно забывая о Крайтоне, который немного растерялся, оказавшись посреди подобной разборки. Да, Тэду, конечно, легче махать кулаками, он же мужик.
–
– Его звали Николас, - складывая руки на груди, ответила я, в глубине обрадовавшись, что Крайтон, наконец, вспомнил и обо мне. Неожиданно лицо мужчины оказалось слишком близко, а сильные руки вцепились в плечи, встряхнув.
– Что? – взгляд Крайтона стал бешенным, заставляя испугаться не только меня, но и Эрин, отшагнувшую назад.
– Н-Николас? – неуверенно повторила я, чуть заикаясь. Это было страшно.
– Нужно уходить, - вмиг становясь спокойным, не дожидаясь нас, Крайтон поспешил к месту отдыха, почти бегом. Мы с Эрин лишь переглянулись, а после последовали за мужчиной, думая о своем.
***
Дверь держалась из последних сил, больше сидеть в этом укрытии не было возможным. За долгое время, пару раз чуть не заснув, смирившись с громким стуком, больше схожим с ляпаньем ладоней, в голове Дарлин созрел план. Он не был идеальным и все, опять же, упиралось в удачу и прочность стекла.
– Неужели. Появился план? –неожиданно вернулся голос, который уходил на какое-то время, оставляя девушку одну. – Не хочешь отвечать?
Дарлин игнорировала этот голос, понимая, что разум играет, пытаясь свести с ума. Эту часть себя она больше не хотела слушать, хотела вообще уничтожить ее.
– Как знаешь, могла бы и поделиться, мы здесь одни. Если не считать нашу новую «подружку», - намекая на мертвую старушку, обиженно произнесла девушка из зеркала.
– Скоро тебя здесь не будет, - прошептала Дарлин, надеясь, что все пройдет так же гладко, как и в ее голове. Она должна была подозвать старушку ближе к двери, разозлить ее, заставить желать отхватить кусочек от девушки еще сильнее, а потом бы Джоунс резко открыла дверь, попутно отталкивая мертвеца. На бортике раковины стояла на вид крепкая мыльница, стоило только воспользоваться моментом и успеть разбить зеркало, уничтожая настойчивое отражение и осколками до конца убивая мертвую тварь.
Да, в идеале все должно было быть именно так, но вот мыльница жутко волновала Дарлин. Не очень-то девушка верила в ее «способности». Но другого варианта не было. Ничего больше не было – времени тоже, дверь опасно «захрустела», поддаваясь нападению мертвой старушки.
– Давай, я здесь! Иди и возьми свой обед! – от одного упоминания о еде в животе заурчало, как бы говоря, что дразнить желудок не стоит. Старушка тут же отреагировала, еще злее и упорнее сталкиваясь с дверью.
– Раз, два, три… - начала Дарлин, не давая себе больше
– Не выйдет. – снова этот противный голос, в самый важный момент.
– Нахуй! – открывая защелку, со всей силы ногой толкая дверцу, Джонс вырывается из кабинки туалета. Она почти начинает бежать в сторону зеркала, где отражение опасно скалится, когда в голове мелькает мысль, что здесь еще есть целые кабинки. Это промедление стало ошибкой – старушка уже оклемалась, протягивая холодные пальцы к Дарлин.
– Черт! – неужели, она сейчас умрет, здесь все закончится?
– Я же говорила, - со знанием дела, как бы на прощание бросило отражение, разворачиваясь. Но нет! Дарлин не считала, что это конец! Так просто не должно было быть! Она еще не знала, что произошло с ее семьей, друзьями! Она еще не готова умирать!
Вцепившись в дверцу, девушка отталкивает, словно щитом, пожилую женщину, заставляя отступить назад. Кидаясь к зеркалу, не обращая внимания на шипящий голос испуганного отражения, Джоунс хватает мыльницу, замахиваясь со всей силы – боль в ноге уже не кажется существенной, она почти не заметна среди всего этого. Размах и ничего – этого недостаточно, а рык уже за спиной. Смех из зеркала говорит о победе, он искренний и заливистый. Такой настоящий. Дарлин успевает подумать лишь: «Я такая на самом деле?», прежде чем за спиной в зеркале видит мертвеца.
– Да, такая. Я это ты, а ты - это я! – не успокаиваясь, смеется отражение где-то в глубине.
– Тогда сегодня умрем мы обе.
Резко разворачиваясь, не боясь уже ничего, смирившись, Джоунс вцепляется в ночнушку старушки, как та поступает с девушкой. Она цепляется, сжимая до боли в руках, а после, неосознанно, но верно, перехватывает тонкое горло, заставляя голову с редким светлым волосом встретиться с зеркальным стеклом.
Один – первый удар приходит в висок, но этого недостаточно. Монстр все еще жив.
Два – первые капли крови остаются на зеркале. Мертвец хрипит, протягиваю руки.
Три – трещины, но они слабые, недостаточно. Крови становится больше.
Четыре – осколки гремят, опускаясь в раковину. Теперь руки Дарлин исцарапаны стеклом.
Пять – главное, чтобы кровь старушки не смешалась с кровью живого. Огромный кусок зеркального стекла откалывается.
Шесть – да, осталось немного. Кажется, мертвое создание жалобно стонет.
Хватая отколовшийся осколок, раня ладонь, Дарлин не чувствуя ни страха, ни боли, отправляет его в голову старушки, вгоняя почти до конца. Холодные пальцы разжимаются, а тело опускается вниз. Огромная лужа образуется у раковин.
Сегодня умерла часть Дарлин, а может, и сама девушка. Может быть, кто-то другой теперь занял ее место, кто-то совершенно непохожий?
Но поднимая глаза, смотря в остатки зеркального стекла, Джоунс понимает, это она, просто уставшая и измученная. На бледной и впалой щеке маленькая царапина, на руках кровь, кончики волос в алой жидкости. Сейчас вода – спасение. Открывая кран, Дарлин смывает красный цвет, позволяя пустоте занять все ее сознание. Теперь эта пустота будет черной – небо все темнеет, погружая комнату во мрак. Новая ночь опять приходит. Снова эти стуки в дверь, эти стоны. Завтра снова будет новый день.