Мертвый разлив
Шрифт:
Все-таки из храма они уходили вдвоем. Подвал был обширный, запущенный, к тому же имел несколько выходов на поверхность. Вадима слегка раздражала эта игра в конспирацию (было б из-за чего), но правила не им установлены, не ему и отменять. На этот раз он предоставил Юле выбирать путь, а сам шел следом, наблюдая за ней. После тренировки сонливость у Вадима пропала напрочь, голова прояснилась, и теперь он мог трезво оценить свое новое приобретение – эту самую Юлю. На девушке были потертые шорты, линялая растянутая майка, едва не спадающая с плеч, и шлепки – всё. Экипировка на грани фола. Если бы кто
Наконец они выбрались из подземелья и зашагали по гулкому переулку, стиснутыми глухими облезлыми стенами.
– Слушай, – внезапно заговорила девушка, – а ведь ты не похож на дурака!..
Маленькие открытия, надо же.
– Ну почему, – возразил Вадим. – Просто ты не разглядела. Ты же торопыжка, так? Вечно спешишь с выводами!
– Но если ты не дурак, – отмахнулась Юля, – как же ты угодил в здешние прихожане?
– По-твоему, наша вера не истинная? – нахмурясь, спросил он. – Тогда она и вправду ничего тебе не даст.
– А по-твоему, она тянет на веру? – Девушка фыркнула: – Подумаешь, рукомашество и ногодрыжество!
– А слышала ты про жизне-силу , еретичка? Вообще с тобой проводили вступительное собеседование?
Поколебавшись, Юля кивнула, затем повела худенькими плечами: мол, поливали чего-то невразумительного – толку-то!.. Действительно, последнее время жрецы не слишком усердствовали с проповедями.
– Вот ей, собственно, и поклоняются билдеры, – продолжал Вадим. – Прочее – следствие. И если ты наблюдаешь среди них самодовольных здоровяков, то гордятся они не нынешней статью, а тем, что сумели ее достичь, начав едва не с нуля.
– И все? Не больно-то густо!
– Как посмотреть. Кто-то верит в бессмертную душу – вообще, не вдаваясь в подробности. А вот билдеры верят в жизне-силу , полагая ее необходимой составляющей души, без которой она не сможеть достичь совершенства и просто сохранить себя. А тело – что ж: всего лишь показатель душевной силы. Кстати, по теории билдеров, на пути накопления жизне-силы можно достичь и физического бессмертия. Ибо сказано: “сделаем тело достойным духа” – то есть таким же бессмертным.
– Ну хорошо, а что же все-таки делается с телом?
– У каждого, чтоб ты знала, имеется отмеренный природой телесный предел, на который он вполне может выйти, если выложится по-настоящему, если проникнется желаньем до самого нутра, если поверит! Мало кто на это способен: большинство гораздо только языками молоть, – а ведь тут вкалывать надо, мучиться, почти истязать себя! Самое забавное, что предел одинаков почти для всех – конечно, завися от габаритов, – но вот приблизиться к нему сможет только верующий.
– Как ты, например? – подколола Юлька.
– Пока я в зале, я верую – истово и всей душой, – подтвердил Вадим. – Однако вне его… В жизни так много любопытного! Кстати, обрати внимание, сколь много в билдинге
– “Красота спасет мир”? – хмыкнула девочка. – А почему не сила?
– А что ты считаешь силой? Способность подминать других?
– Покорять, – сказала она со вкусом. – Подчинять. Властвовать!
– Это сила не человека – зверя. А человек силен другим: умением сохранять свою суть – при любых обстоятельствах.
– Опять жизне-сила , да? Как средство защиты от агрессивной среды… Но разве нельзя накапливать ее иначе, без этого мазахизма?
– Можно, – кивнул Вадим. – Отнимая у других. Именно “покоряя” и “подчиняя”. А еще: унижая, мучая, убивая. Наверно, так даже можно достичь бессмертия тела. Но не души – это наверняка.
– Бог с ней, с душой, – кто ее видел? Но приличное тело мне бы не помешало.
– Мне больше нравятся неприличные, – возразил он. – Как у тебя.
– Просто ты падок на красоток, – самодовольно заметила Юля. – Старый хрен!
– Ну да, мне нравятся красивые люди, – согласился Вадим. – Не только потому, что глаза радуют. Главное: их психику не уродуют комплексы, они не пытаются из себя никого строить – они естественны! Наконец, они любят себя, а потому и другим кое-чего перепадает.
– Ой ли?
– По крайней мере, это относится к девицам. Что до парней, на них больше влияет дефицит силы или роста.
– Послушай, а чего ты уродуешься? – спросила Юля. – Зачем так выкладываться, а? Имеются же препараты – “химия”, например. Я-то знаю!
– “Химия” есть болезненный нарост на теле билдинга, – с неохотой ответил Вадим. – А с наростами положено бороться.
– Ты так печешься о своем здоровье?
– Не в том дело. Понимаешь, препараты дают громадные объемы, однако и психика ломается. Что было слабостью, становится манией. А хуже всего…
– Что?
– Если честно, “химией” балуются многие – и билдеры и крутари, чаще втихаря. Однако недавно проклюнулись особенные качки, которые не подаются в крутари, но и с билдерами не остаются. Для них мускульная мощь сделалась целью, они свихнулись на ней – по глупости либо из уязвленного самолюбия. Их так и прозвали: “химичи”, – чтоб выделить среди прочих. Где они обитают и качаются, чем кормятся, кто снабжает их “химией” – я лично понятия не имею. И остальные предпочитают держаться от них подальше. Вообще, в обычном состоянии “химич” превосходит билдеров ненамного, но иногда слетает с катушек и прорывается в чудовищную силу, даже внутренне преображаясь в монстра. Кстати, от “химии” не только растут мышцы, но и костяк меняется.
Вадим вдруг замолчал, удивленно вскинув брови, и даже остановился, будто наткнулся на столб. У тротуара притулился колесник, изящный как игрушка и совершенно неуместный в этом угрюмом месте. До сих пор на такие машины Вадим мог любоваться лишь со стороны, когда они на скорости проносились мимо, обдавая его выхлопами или каскадами брызг. И увидеть подобное чудо здесь, на заброшенной улице, куда и блюстители без особой надобности не заглядывали, – было таким вопиющим нарушением системы, что Вадим не смог бы пройти мимо, даже если был бы начисто лишен любопытства. Озадаченно оглядевшись, он приблизился к машине, заглянул вовнутрь.