Мертвый сезон в агентстве 'Глория'

Незнанский Фридрих Евсеевич

– Значит, в ванную так и не попала?

– Да вам бы все шуточки! – нервно передернулась Элина. – А я в машину – и бежать куда глаза глядят. Махнула на вокзал, а с первым утренним поездом – к подруге.

– Далеко?

– Вам-то что? Я ж сама приехала…

– Это верно. Только нам всем, Элина, нынче не до шуток. Убит-то американский гражданин. Международный скандал!

– Ладно вам… Американский! Обыкновенный армяшка. Ну богатый, действительно из Штатов приехал.

– А откуда тебе известно,

что он армянин? Практика, что ли?

– Не-ет! – засмеялась Элина. – Я в первый раз подумала, что он турок. Много их тут сейчас. Ну и спросила. А он… закричал! Разгневался! Как ты, говорит, можешь нас сравнивать?! Турки – вечные враги армян! Потом стал про геноцид рассказывать, про пятнадцатый год. Ну когда турки резню в Армении устроили. Это, говорит, наша горькая память, предков вспомнил, и пошло… В Штатах, сказал, большая армянская колония имеется. Он и мне после предложил уехать с ним туда…

– Даже так?

– А что, разве я уродина какая? Я еще ихним голливудским звездам всем на уши натяну!

– Ну… с твоими-то замашками… И когда же он сделал тебе такое предложение?

– А через неделю после знакомства. Трахал, трахал и – втюрился. Такие случаи бывают, – со знанием дела сообщила Элина.

– Нельзя исключить, – солидно согласился Грязнов. – А условия какие предлагал?

– Замуж звал.

– Ей-богу?!

– А зачем мне врать! Он ко мне прилип. Я не возражала. Внешне он, конечно, так себе, но с лица воду не пить. Зато при хороших деньгах. Потенция неплохая. Чего от добра добра-то искать? Я б поехала… – Она вдруг пригорюнилась, тяжко вздохнула. – Кабы не беда…

– Многие сдуру поехали… А теперь пороги у посольств обивают, домой просятся.

– По всякому бывает, – согласилась Элина. – Но Левон все же не турок, не эфиоп и не гвинеец…

– Разве его зовут Левон? А он у нас как Уолтер Макклин проходит. Ты не путаешь, девочка?

– Зачем же мне надо? Приехал он как-то ко мне под ха-арошим градусом, давай, говорит, собирайся, в Штаты летим. Я говорю, что нужны визы и прочая кутерьма, а у меня ничего такого и в помине не было. Ничего, говорит, завтра все сделаем. Собирайся!

– Ну и как, сделал?

– А то! Все выездные документы у меня… как память.

– С собой?

– Дома. Я ж говорю, на память оставила, – вздохнула она. – А что, надо было захватить?

– Нет, оставь, я тебе и так верю… И когда ж вы собирались лететь?

– Прямо на следующий день. Он сказал, что еще с нами полетит и его племянница.

– Ты с ней познакомилась?

– Не успела.

– Как же так произошло, что ты ничего не слышала в ту, последнюю ночь? Ведь он мужик не из слабых!

– Вы в номере его были?

– Ну.

– Значит, помните номерок-то? Спальня где? В глубине. А из ванной второй выход в кабинет. Дальше – гостиная. Да я, честно,

и не прислушивалась как-то…

– Он приехал к тебе ночью? – Грязнов помнил показания водителя «ауди» Платонова о том, что Левон Аракелян в свой предпоследний вечер остался в Жостове.

– В третьем часу. Был сильно расстроенный и злой.

– Почему, не спросила?

– Конечно, спросила, но он отмахнулся, вот так, как от мухи, и сказал, что это его личные дела. А потом вдруг сделал предложение. Ну я и согласилась. Потом он с билетами там, с визами, а вечером мы встретились. Позвонил, я приехала. Он мне документы и вручил…

– В течение недели вы с ним много всяких мест посещали?

– Было.

– Какие?

– Ночные рестораны, казино…

– Слежки за ним случайно не замечала?

– Да я и не думала об этом!

– А он был как вообще? Спокоен?

– Кроме одной ночи, той.

– Но ведь его же убили. А ты сама и труп видела. Факт?

– Ну пусть факт, а я-то при чем? Это ваше дело, убийц искать.

– Увы, – кивнул Грязнов. – Давай свой пропуск. Отмечу, и отдыхай дальше.

– А меня больше тягать не будут?

– Если не попадешь в какую-нибудь очередную историю, не будут.

– Спасибо, – с чарующей улыбкой сказала она. – А вы мне понравились, товарищ генерал!

– Иди уж! – махнул ей Грязнов рукой. – И поосторожней с клиентами! Ох, не доведут они тебя до добра…

Многого от встречи с Элиной Лыткиной Грязнов и не ожидал. Хотя теплилась надежда, что она могла приметить убийц Левона Аракеляна, ведь не невидимки же они! Должны были обнаружить свою жертву, вести наблюдение, выбрать подходящий момент. Нет, тут, конечно, действовали профессионалы, причем высококлассные, вероятно, отлично знавшие его в лицо.

Эксперты– криминалисты сообщили, что проникновение в номер было произведено с помощью подбора ключа. И тут загадка. Замки в номерах отеля несложные, но и непростые. Значит, киллеры нашли время и подсуетились с ключом заранее. Или на время «одолжили» ключ у дежурной. Правда, в администрации отеля было сказано с уверенностью, что постороннему проникнуть в ящик стола, где хранятся ключи, практически невозможно. Однако Самохин легко вскрыл этот самый ящик с помощью обыкновенного перочинного ножа.

Грязнов позвонил Турецкому и сказал, что дело и в самом деле глухое и он, начальник МУРа, умывает руки.

– А не торопишься, Понтий ты наш Пилат? Я, к примеру, не собираюсь!

– Ну ты! От тебя до начальства ближе…

– Ага, щи погуще, дымы повыше… Залетай, потолкуем.

– Было бы о чем! – сварливо заметил Грязнов.

– Обещаю, что не ошибешься, – засмеялся Турецкий. – Жду.

Но тут, как назло, явился помощник и бесцеремонно положил на стол пухлую папку с документами.