Мертвый Шторм
Шрифт:
Все, кроме Николая, стояли в ступоре, не понимая, что произошло, и смотрели на Проводника. Он все так же стоял, не двигаясь, на полусогнутых и держался за руку, которую несколько секунд назад направил на тварь. Медведев же при этом таинственно улыбался.
– Что это было? – с удивлением в голосе выдавил Сэм.
Проводник поднял голову и посмотрел на спутников. Похоже, он не знал, как правильно реагировать.
– Сложно объяснить. Назовем это тактикой ментального боя, – ответил он.
– Тактика ментального боя? – Стервятник явно не поверил своим ушам. – А может,
– Это не бред. Ты сам прекрасно видел, что я сделал.
– Слушай, а может быть, ты сам один из этих? – Леха направил свою «сайгу» прямо в лицо Проводника. – Колись давай, что за штука у тебя в руке, или я тебя сейчас прямо тут отдыхать оставлю. Мутант чертов!
– Эй-эй-эй, Леха, Леха, успокойся, ты чего? Давай нормально разберемся, – попробовал его остановить Сэм.
– Отвали, Сэм, сейчас я эту нежить в фарш превращу! А ну показывай руку, мутант!
Неожиданно Проводник ушел вправо, схватил той самой рукой, которой только что остановил тварь, винтовку Стервятника, и почти мгновенно оказался за его спиной. Еще миг, и откуда-то из левого рукава вылез огромный клинок и остановился у самой шеи Стервятника.
– Хотел посмотреть, смотри, – спокойным голосом произнес Проводник.
– Понял, понял, – сразу успокоился Леха, – оружие у тебя есть, значит, не мутант.
– Эй, Проводник, хватит, он все понял, – попросил Сэм.
Проводник отпустил Стервятника и отошел в сторону. Клинок, который только что был приставлен к горлу Лехи, плавно спрятался обратно в рукав пиджака.
– Вот мутантище… – держась за шею, сказал Стервятник.
– Нет, он не мутант, – наконец произнес Николай, который все это время наблюдал за происходящим. – Можете успокоиться. Если бы не его способности, может, мы бы до вас и не добрались.
– То есть, ты знал о его… особенностях?
– Разумеется. Я сам тоже долго не мог в это поверить. Когда Проводник впервые пришел к нам без оружия в гражданской одежде, мы его приняли за ничего не понимающего сумасшедшего. Но потом он показал нам пару своих фокусов, и мы поняли, что ничего не понимающие тут только мы.
– Но как это работает?
– Я не смогу вам это объяснить, – невозмутимо ответил Проводник. – Я просто чувствую энергию и управляю ей, но, чтобы это понять, надо быть таким же, как я.
– Вот-вот, – согласился Медведев. – Он нам точно так же объяснял. Поэтому просто примите это как данность.
Раздался вой, высокий, пронзительный. Главные уборщики улиц Мертвого Города от трупов. Падальщики. Кем они были до Катастрофы, сказать практически невозможно. Говорят, что они произошли от домашних грызунов, вроде мышек или хомячков. На вид они были совершенно непонятными: не то крыса, не то червь, не то странный слизняк. В единицах безобидны, но, когда набрасывались толпой, хуже пираний.
– Все, пора уходить, и поскорее, – сказал Сэм. – Скоро тут будет большая пирушка, и боюсь, если мы тут задержимся, то станем на ней десертом.
Дрезина оказалась хоть и ручная, но гидравлически усиленная, и приводить ее в движение было легко. Группа очень быстро
Сегодня же внутри не только не осталось ничего полезного, но и добавилось опасного. На крыше обустроила себе гнездо самка черного ворона. Они более живучие и крупные, чем мужские особи, и единственное, что было хорошего в таком соседстве, это то, что они в основном предпочитали следить за своими птенцами, а не нападать на кого попало.
Торговый центр миновали быстро, и вскоре дрезина уже двигалась мимо некогда грандиозного центрального стадиона по правую руку. Некогда – потому что сейчас его полностью поглотили заросли мутировавшего плюща. После Катастрофы в здание попала молния и случился пожар, который бушевал несколько дней и освещал половину Мертвого Города ночами. Стадион выгорел дотла, оставив после себя лишь скелет металлоконструкций и пепельное поле на километр вокруг. Вкупе с радиоактивным фоном, это создало идеальные условия для роста плюща, который сначала обвил металлический каркас, а затем занял и всю площадь паркинга.
С другой стороны дороги находился лес. Он был здесь и до Катастрофы, и со временем просто стал плотнее. За ним располагался невероятных размеров памятник, который открылся взору уже через километр. Исполинская статуя женщины с мечом, которая показывала свободной рукой в сторону, будто призывая к бою. Родина-Мать. Символ мира, возведенный в честь великой победы в мировой войне. Нет, не в той войне, которая превратила мир в пустующую груду руин, полную уродливых тварей, а в той, что была намного раньше. Последняя война в истории человечества, после которой люди смогли восстановить привычный образ жизни. Но так ничему и не научились. Спустя десятки лет они вновь захотели кому-то что-то доказать, но в этот раз все пошло не так. Как эта статуя вообще уцелела в судный день и простояла столько лет, когда высотные дома были похожи на решето, оставалось загадкой. Одно из самых высоких строений в городе, находящееся на самой высокой точке, даже не потрескалось. На фоне темного, сейчас уже плотно затянутого тучами неба, ее черный, едва различимый силуэт одновременно пугал и завораживал. Путники молча смотрели на нее, сбавив ход дрезины.
Момент прострации прервал Проводник:
– Думаю, моя информация будет вам сейчас полезнее, чем изучение памятников.
– Что чувствуешь? – спросил Николай.
– Подъезжаем к Кольцу. Твари у самого центра кольца. Но самого Эпицентра я почему-то там не чувствую.
– Что это значит? – напрягся Медведев.
– Не знаю, как объяснить, будто помехи какие-то. Возможно, Эпицентр сейчас не активен, поэтому я плохо понимаю его расположение.
– Чувствует он, экстрасенс хренов, – тихонько буркнул Стервятник.