Мерзавец высшей академии
Шрифт:
Кажется, она ни в чем не нуждалась…
Пройдя мимо, я молча села в кресло напротив нее и нервно скрестила пальцы рук.
Я хотела поговорить с ней вопреки обиде, что таилась внутри. Она моя мама, и мне всегда ее не хватало, особенно после смерти отца.
Вот только ей это было не нужно.
Не у всех женщин присутствуют материнские инстинкты. Адалинда Фрэйз была одной из них.
— Как твои дела? — равнодушно спросила она, присаживаясь обратно на свое место. — Вижу, ты хорошо устроилась.
Мне не хотелось спорить с ней и доказывать, что стипендии едва хватает. Больше всего мне интересно было услышать, зачем она пришла.
— Тебя действительно интересуют мои дела? — с некой надеждой в голосе произнесла я, и мать взяла в руки чашку с чаем, что стояла перед ней на столе.
— Конечно, — неубедительно ответила она, отпивая чай, и я нервно вздернула подбородок.
Это была ложь.
— Что ты решила по поводу предложения Габриэля? — неожиданно спросила она, пристально взглянув на меня.
— Что? — сорвалось с моих губ, пока я ошеломленно смотрела в светло-зеленые глаза своей матери.
Мейз ей все рассказал? Она здесь, чтобы уговорить меня?
Тогда, что еще ей может быть известно?!
Адалинда спокойно сидела напротив и ждала ответа, пока я пыталась прийти в себя.
— Ты сказала, что все обдумала и решила… — припомнила она мои слова, вальяжно откинувшись назад. — Надеюсь, так оно и есть, и ты не совершишь самую главную ошибку в своей жизни.
— Я в этом уверена, — произнесла, чуть сильнее сжав пальцы рук, и этот жест, конечно же, не укрылся от внимательных глаз моей матери.
Она часто играла в карты и всегда замечала подобные жесты у своих собеседников.
— И? — протянула, призывая меня к ответу.
— Я решила отказаться, — ответила я, и в воздухе от моих слов зазвенело напряжение.
Мать еще какое-то время молча смотрела на меня, а после громко поставила чашку обратно на стол.
— Ты хоть понимаешь, от чего именно отказываешься? — вкрадчиво проговорила она, стараясь не повышать тон.
Я внимательно смотрела на нее, в светло-зеленых глазах сквозило лишь осуждение и негодование.
На что вообще я надеялась? Что ожидала услышать?!
— Понимаю, — сдержанно подтвердила я, обида и разочарование переполняли меня изнутри. — Но я не собираюсь жить по чьей-то указке и глупо улыбаться на приемах всю оставшуюся жизнь.
— Это бесценный шанс, который выпал лишь тебе одной… — укоризненно произнесла она, явно раздраженная моим ответом. — Какая разница, по чьей указке ты будешь жить, и на каких приемах будешь улыбаться, если у тебя будет всё: влияние, богатство, роскошь?!
Деньги и статус в обществе…
Вот, что всегда волновало Адалинду
— Габриэль непременно станет верховным магом империи, а ты станешь его женой. Отказываться от такого предложения из-за каких-то амбиций — глупо!
Дело не только в амбициях…
Но я не могла сказать это матери, искренне желая, чтобы она никогда не узнала о моем ребенке и о том, кого я люблю.
— Я не стану выходить замуж за Габриэля Мейза, — твердо повторила я, и на лице Адалинды проявился багряный румянец.
Она теряла терпение, не сводя с меня пронзительных глаз.
— Ты сделаешь это, Элана… — внезапно произнесла она, сжимая пальцы в кулаки. — Я твоя мать, и ты обязана меня слушаться!
— Нет, — ответила, невольно поднимаясь с кресла. — Я стала сиротой после смерти отца, поскольку ты бросила меня. Ты не имеешь права что-либо требовать теперь. С чего вдруг вообще тебя заинтересовало мое будущее?!
Напряжение между нами нарастало. Воздух накалялся, едва ощутимо обжигая губы.
— Не разговаривай так со мной… — угрожающе произнесла мать, на тыльной стороне ее руки вспыхивали огненные искры маны.
— Если для тебя это так важно… — глухо проговорила я, понизив голос. — Выйди за Мейза сама.
Адалинда молчала, испепеляя меня взглядом.
Я не могла больше слушать ее нелепые уговоры, она даже не пыталась меня понять.
— Во-первых, у меня нет кровного родства с императором, а значит, я не могу передать титул. Во-вторых… — мать замолчала, чуть вскинув подбородок. — Я уже вышла замуж.
— Вот как… — прошептала дрожащими губами. — Выходит, ты недолго скорбила по отцу.
— Я дорожила им, — кратко возразила она, поднявшись с кресла. — Но его больше нет. Нам самим нужно выбираться из ямы, в которую нас столкнули.
— У тебя, смотрю, почти получилось…
— Прекрати, — осадила меня мать, и я поджала губы, пытаясь не дать волю слезам. — Ты должна принять предложение Мейза. Он согласен взять тебя вместе с ребенком от ублюдка Блэквуда. Ты же понимаешь, насколько это щедрое предложение?!
Она все знает, как и Мейз…
Я до боли прикусила щеку изнутри.
— Я люблю его, — ответила дрожащим голосом. — Лоренс не отказался от ребенка. Мы оба примем последствия и уйдем из академии.
— Ты хоть понимаешь, что говоришь? — мать смотрела на меня, словно на сумасшедшую. — Ты действительно готова связать свою жизнь с тем, чья семья уничтожила нас и убила твоего отца? Ты серьезно хочешь, чтобы твой ребенок носил его проклятую фамилию?!
Мне тяжело было это слушать. Сердце разрывалось от боли и противоречий.