Мещёра
Шрифт:
— А где она сама учится? Вместе с тобой?
— Нет, в каком-то не то промышленном, не то каком-то техническом колледже. Ну, как учится — числится. Она же типа известная блогерша. Целая тысяча подписчиков. — Стася хмуро глянула вслед Гордею и щебетавшей о чём-то рядом с ним Жене. — Видишь, как вешается на него? Аж противно. Прямо боюсь представить, чем они там в своих походах занимаются. Так что ты следи за ней, хорошо?
— Угу, ладно, — машинально пообещала Ника, мечтая скинуть тяжеленный рюкзак.
Стася тут же ускакала спасать
С другой стороны, они чем-то похожи. Даже позабыв о грузе за плечами, Ника рассматривала двух девчонок, претендовавших на одного Гордея. Стася кудряво-светлая, худенькая, как тростинка, и прыгучая, как зайчик. Не удивительно, она с детства занималась спортом, теперь вот в педагогическом колледже на физрука училась. И её конкурентка Женя — высокая и стройная, с фиолетовыми и красными прядями в длинных тёмных волосах, забранных в две французских косы. В туристическую секцию к Гордею она пришла недавно, но уже с опытом.
Только вот одеты они как-то странно. Причём обе. Стася — в розовой футболке, короткой кожаной юбке и сетчатых колготках. Женя — в джинсовых шортах, надетых на неоново-синие лосины, и безрукавке. Хорошо, что октябрь в этом году тёплый, но идти в поход на несколько дней в такой одежде?
Сама Ника для мероприятия выпросила у родителей специальный туристический костюм. Отец, узнав размер, конечно, не преминул уколоть дочку «жирами, которые она наела», но потом всё же раскошелился.
Наела, ага. Подумаешь, сорок восьмой размер. Некоторые на таких жутких стрессах и больше наедают.
Ника следом за ребятами пересекла небольшую площадь и прошла под каменной дугообразной аркой. Все дорожки парка, занятые разноцветными палатками, приветливо зазывали посетителей к мастерам и ремесленникам, выставившим свои работы. Кругом толкались люди, слышались голоса, смех, песни, музыка. Кто-то декламировал стихи, кто-то объяснял тонкости росписи матрёшек.
И почти каждый проходящий мимо, видимо, считал своим долгом ткнуть Никин рюкзак. То и дело она чувствовала глухие тумаки, рядом всё время кто-то недовольно цыкал. Ребята смешались с толпой, и чтобы совсем не отстать, Ника ориентировалась на громкий щебет Стаси, без умолку восхищавшейся разными безделушками.
И вдруг рядом раздался протяжный звонкий свист, от которого у Ники волосы на затылке зашевелились, а по спине пробежали мурашки. Такого свиста Ника не слышала уже… уже… вот как всё это с Ангелинкой случилось, так и не слышала, свистулька-то пропала.
— Пойдём отсюда, подальше от этой психопатки!
Ника внезапно обнаружила, что нависла над бледным мальчишкой, сжимающим в руках глиняную свистульку. Судя по тому, что у ребятёнка задрожала губа, лицо Ники в этот момент вселяло ужас. Ладно, хоть затрещину чужому ребёнку не отвесила, а ведь рука уже сама пошла в замах.
Ярко накрашенная мамаша сгребла
— Хотите купить чернореченскую свистульку?
— Э… Нет, я… — Ника уже собралась отойти и не портить человеку ярмарку, как рядом материализовалась Стася.
— Ой, какие миленькие игрушечки! А я где-то такую уже видела. А, точно, у тебя же и видела, вернее, у твоей сестры…
Ника в упор смерила подругу самым суровым взглядом, на который была способна. Стася что-то пискнула и снова растворилась в толпе. Бородатый скульптор выжидающие смотрел на Нику, которая из чувства вины за подпорченный бизнес полезла в карман за деньгами.
Положение спасла компания взрослых и детей, окруживших палатку. Прямо стая голубей, налетевшая на рассыпанные семечки. Малышня разом заголосила:
— А можно мне кошечку?
— А я хочу вот это!
— А можно посвистеть?
Затем стал на разные лады раздаваться свист, от которого хотелось куда-нибудь спрятаться. Детские ручонки появлялись со всех сторон, хватали, ставили обратно, роняли фигурки, и всё это сопровождалось разноголосым гвалтом.
Отступать было некуда — Ника успела передать скульптору деньги за фигурку, всё равно какую. Но ремесленник оказался не промах — непостижимым образом успевал следить за всеми хаотичными детскими движениями — передавал свистульки, которые просили, брал обратно, переставлял, менял местами, давал посвистеть. И всё это с добродушной улыбкой. Но и про Нику не забыл — завернул для неё глиняную игрушку в мягкую бумагу.
Зажав свёрточек в руке, Ника неуклюже начала протискиваться сквозь толпу ребятни и их родителей. Дети даже внимания на это не обратили, а вот мамаши недовольно цыкали, поглядывая на её рюкзак. Ника же в свою очередь не преминула потоптаться на месте и повертеться, чтобы её объёмную ношу оценили абсолютно все.
— Идём фотографироваться! — Рядом снова откуда-то вынырнула Стася. Это оказалось кстати — Ника смогла быстро отвлечься от мыслей о толпе карапузов, ведь обычно их присутствие рядом вызывало либо ярость, либо желание реветь. А чаще — и то, и другое разом.
Следом за подругой Ника прошла мимо торговых рядов к центру парка, где повсюду стояли вырезанные из деревянных массивов герои русских сказок. Женя вовсю снимала себя на смартфон, активно жестикулируя и повышая голос, чтобы перекрыть гул толпы.
— Сфоткай меня вот здесь! — Стася присела на низкую скамейку рядом с огромным котом. — Ой, погоди! — Она залезла в свой рюкзак, стоявший рядом на земле, и достала ободок с кошачьими ушками. — Как я про него забыла. Вот, теперь давай!
Ника сфотографировала подругу у кота, золотой рыбки, Змея Горыныча и медведя.