Мессалина
Шрифт:
Тит Флавий Веспасиан еще находился во власти чувств и мыслей, вызванных столь стремительной сменой неожиданных для него событий, когда почувствовал, что кто-то взял его за руку. Вздрогнув, он спросил не своим голосом:
– Кто это?
– Это я, знаменитый эдил, твоя верная Локуста.
И после непродолжительной паузы тот же голос добавил:
– Ну как, пойдешь со мной? Не боишься?
Не оказывая никакого сопротивления, Веспасиан позволил повести себя по темному коридору, а потом ответил на ходу:
– Не отрицаю, ты мудрая женщина. Но, по-моему,
– Так ты думаешь, что я обманула Гальбу, Клавдия и Вителия? Что ж, сегодня я никак не отвечу на твою насмешку. Но придет время, когда меня уже не будет, а ты еще будешь жив – и вот тогда ты сам увидишь, как одно за другим сбудутся все мои предсказания.
В эту минуту они вошли в лабораторию, где колдунья принимала своих гостей. Последнему из них было любопытно увидеть вблизи шкафы с пузырьками и фиалами, анатомические модели из воска, алхимические приспособления и хирургические инструменты, которые он видел сквозь отверстие в пологе. Уже без прежней усмешки, но все еще иронически покачивая головой, эдил разглядывал просторную залу. Вдруг он замер и, словно в добавление к каким-то своим мыслям, тихо сказал Локусте:
– То, что я здесь видел и слышал, конечно, производит большое впечатление. И все-таки, искренне веря в то, что ты действительно постигла многие тайны своего ремесла, я никак не могу избавиться от некоторых сомнений – в принципах его. Честно говоря, я не могу понять, почему оно не может обойтись без всей этой подозрительной мишуры.
– Какой мишуры? О чем ты?
– Зачем тебе все эти шарлатанские побрякушки, расставленные где попало? Я не видел, чтобы ты ими пользовалась или даже просто брала в руки.
– Знаешь, если у тебя хватит терпения зайти к другим гадалкам, которых в городе развелось великое множество, ты сможешь убедиться в простоте и даже скромности моего кабинета. А то немногое, что кажется тебе в этой комнате пустой мишурой, зародилось очень давно, когда люди, кстати, имели гораздо меньше представления об излишествах, но зато лучше были знакомы с тайными силами природы. Откуда же тебе сегодня знать истинное предназначение этих предметов? Может быть, они служат совсем не тому, о чем ты думаешь!
Веспасиан молча склонил голову, а потом, не поднимая ее, потеребил правой рукой подбородок и чуть слышно пробормотал:
– Пожалуй, нетрудно рассеять сомнения у любого человека, если предсказывать каждому, что он станет императором!
– Каждому?! – удивленно переспросила Локуста. – До чего же ты несправедлив ко мне! Да за десять лет, проведенных мною в Риме, я дала подобное пророчество только однажды Гаю Цезарю, который три года назад просил составить гороскоп по его руке!
Колдунья в волнении схватила правую руку Веспасиана и, притянув его к себе, продолжила вполголоса:
– Я ему предсказала, что он будет императором, потому что так было написано на его ладони, но, зная жестокость его души, я не стада говорить о других знаках, которые ясно видела в линиях.
– Какие это были знаки? – заинтересовавшись, быстро спросил Веспасиан.
– Что он будет
Потом она неожиданно отстранилась от него и добавила уже другим тоном:
– И ты это увидишь.
Веспасиан погрузился в раздумье. Локуста продолжала:
– И еще совсем недавно, месяц назад, я предрекала империю мальчику, которого ко мне привела его мать, Альба Теренция. Это был Марк Сальвий Отон, сын консулария Луция Сальвия Отона: я сказала, что он будет править недолго и умрет насильственной смертью, так и не достигнув расцвета лет.
– Неужели сын Луция Сальвия Отона тоже будет императором? – спросил эдил, по-прежнему продолжая размышлять о чем-то.
– А сегодня случаю было угодно, чтобы ко мне пришли сразу трое из тех, кому суждена верховная власть. Но разве я виновата, что по воле рока она предстоит и Клавдию, и Гальбе, и Вителию? Или в том, что все эти люди пришли именно сегодня, когда ты стал свидетелем всего происходившего здесь? Спроси всех сенаторов, консулариев и патрициев, которые побывали в этой комнате, и ни один из них не скажет, что слышал от меня что-либо подобное.
Бледный и неподвижный Веспасиан молча смотрел себе под ноги. Если бы не дыхание, то его можно было бы принять за восковую статую. Локуста поднялась по ступенькам к столу, на котором оставила браслет, подаренный Юлией Силланой, надела его на правое запястье и, взяв в руки светильник, спустилась к Веспасиану.
– Ну, благородный эдил, на улице уже ночь, доволен ли ты увиденным? Сегодня больше никто не придет. Хочешь поужинать со мной?
Веспасиан еще немного постоял в задумчивости, потом неожиданно резко поднял голову и с видом решившегося на нечто важное человека обратился к колдунье:
– Может быть, ты составишь гороскоп но моей руке? Он протянул ей правую ладонь.
– С удовольствием! – ответила колдунья. – Только тебе придется посветить мне.
Веспасиан взял светильник левой рукой и поднял его так, чтобы свет падал на его правую ладонь. Осторожно придерживая ее, женщина указательным пальцем своей правой руки медленно провела по всем линиям его ладони. Все это время в лаборатории стояла абсолютная тишина. Веспасиан испытующе смотрел на лоб ворожеи, которая была полностью погружена в изучение таинственных линий. Наконец колдунья подняла голову и посмотрела на эдила своим долгим, как бы фосфоресцирующим взглядом. На ее губах блуждала загадочная улыбка.
– Странно! – пробормотала она.
Взяв из рук Веспасиана светильник, поставила его на пол и добавила:
– Хватит. Я увидела достаточно.
– Ну? – нетерпеливо спросил Веспасиан, лоб которого покрылся легкой испариной.
– Если я скажу тебе то, что прочитала по твоей руке, то ты мне не поверишь.
– Говори, говори, что ты там прочитала? – весь дрожа, настаивал внук государственного преступника, не отводивший умоляющего взгляда от хозяйки дома.
– Ты мне скажешь, что отсюда выходят только будущие императоры.