«Мессер» – меч небесный. Из Люфтваффе в штрафбат
Шрифт:
Гауптман Вольф снова на вираже зашел в хвост краснозвездному «яку», но тот внезапно «клюнул носом» и сразу же выполнил «бочку». Русский самолет мгновенно потерял скорость, а Герман Вольф пронесся над ним. И тут же — немецкий пилот ощутил сильные удары по фюзеляжу, словно по самолету колотили кувалдой. Verdammt! — Проклятье! Он подбит! Герман потянул на себя ручку управления, но его верный «Фридрих» «потяжелел» и стал плохо слушаться рулей. Еще одна огненная трасса русского истребителя прошила фюзеляж. Кабина моментально наполнилась дымом, из-под приборной доски показались языки пламени.
— Zum Teufel! —
Дым ел глаза, и Вольф рывком надвинул на глаза защитные очки. Третьим рывком он расстегнул замок привязных ремней и перевалился через борт кабины. На мгновение Герман Вольф попал прямо в огонь, жадные языки пламени с жаром облизали легкую кожаную куртку и шлемофон. А потом воздушный поток ударил в лицо и закрутил его в свободном падении. Четвертый по счету, и последний, рывок пришелся по кольцу вытяжного парашюта. Бело-оранжевый, как и у всех асов, купол раскрылся с громким хлопком. Германа Вольфа дернуло на подвесных ремнях. Спускаясь на парашюте, он наблюдал, как рухнул его великолепный «Мессершмитт-109Ф». Объятый пламенем, самолет прорубил в лесу огненную просеку и взорвался фонтаном дыма и огня.
А сбивший его Як-1 уходил на восток, и его мотор пел победную песню.
Приземлившись, кстати довольно жестко, он погрозил русскому летчику кулаком.
Герман Вольф с мрачным видом, хромая, слонялся по аэродромной стоянке. Врач все еще запрещал командиру истребительного «штаффеля» вылетать на боевые задания. Ранения и ожоги оказались не слишком серьезными, но порядок есть порядок. Das gross Ordnung! Сейчас Герман Вольф был прикован к земле приказом врача надежнее, чем тюремными кандалами. Приходилось отмеривать тяжелые и тягучие минуты ожидания, в то время как его ребята воевали с русскими в высокой синеве неба. Даже не радовал новенький, только что облетанный одним из офицеров «Фридрих» — истребитель Bf-109F. Его перегнали специально для Германа Вольфа.
В тенечке расположились механики, они разговаривали и резались в карты. «Die schvartze M"anner» — «чернорабочие», как их называли с доброй фронтовой иронией летчики, выглядели беспечными, однако они нет-нет да и поглядывали то на часы, то на небо. Интересно, все ли сегодня вернутся?.. Какова будет в этот раз плата за победу?..
Наконец, низко над горизонтом появились черные точки: одна… две… три… пять… восемь… Но ведь вылетало десять истребителей — где же еще два? Неужели…
Гауптман Вольф выдернул из чехла, висящего на ремешке через шею, мощный бинокль. Цейссовская оптика внесла ясность. За одним из истребителей тянулся черный хвост дыма. Verdammt! — Проклятье! Снова — потери…
Тем временем «Мессершмитты-109Ф» приземлялись. Последним заходил подбитый самолет, как оказалось, командира тактической группы, опытного обер-лейтенанта Готфрида Зольнера. Ну, если такой ас подбит…
Готфрид был командиром второго «шварма» и проявил себя за эти четыре месяца Восточной кампании как беспощадный «воздушный охотник». На его счету было свыше шестидесяти сбитых русских!
Аэродромной
Обер-лейтенант Зольнер вытер копоть с лица и доложил командиру эскадрильи, как все было.
Они совместно с двухмоторными истребителями-бомбардировщиками «Мессершмитт-110» атаковали аэродром русских. Нападение было внезапным, но звену русских «яков» все же удалось взлететь. Вчетвером они стали сражаться с шестнадцатью немецкими самолетами! И причем — успешно! Русские с ходу атаковали и сбили сразу три «сто десятых». «Церштереры» — «Разрушители», отягощенные бомбовой нагрузкой, оказались совершенно беспомощными перед скоростными и верткими русскими «яками».
А потом завязался жестокий бой, в котором были сбиты два молодых немецких летчика. Оба они были обер-фельдфебелями, недавно пришедшими в часть. Ведь в Люфтваффе летчиками могли быть не только офицеры. Более того, в паре часто главным был тот, у кого было больше побед. В этот раз побед не было ни у кого из них, как не было и боевого опыта.
Сам Готфрид Зольнер был подбит и чудом избежал гибели. Его спасло везение и исключительные навыки пилотажника.
— Это все тот русский, который и вас сбил, герр гауптман, — сказал обер-лейтенант. — Я запомнил его по манере пилотирования.
— Verdammt! — Проклятье! — Вольф скрипнул зубами. — Готовьте мой самолет, я лично расправлюсь с этим русским!
— Но ваши раны, герр гауптман…
— Zum Teufel! — К черту! К черту раны! Готовьте мой истребитель!
Вот и русский аэродром… Герман Вольф резко отжимает ручку управления самолетом от себя, и земля послушно опрокидывается навстречу. С ревом «Мессершмитт-109Ф» проносится над грунтовой взлетной полосой и капонирами, в которых стоят русские самолеты.
Гауптман Вольф дал очередь из пушки и пулеметов точно по центру взлетно-посадочной полосы. А потом взял ручку управления на себя и влево. Верный «Мессершмитт-109Ф» послушно закрутил левую восходящую «бочку». «Ничего, мой верный „Фридрих“, сейчас мы с тобой наворотим дел», — подумал сидящий в кабине хищной стальной птицы пилот со стальными нервами.
С земли раздалась разрозненная ружейная пальба, застрекотал одинокий зенитный счетверенный пулемет «максим». Противовоздушного прикрытия аэродромов практически не было.
Герман Вольф еще раз прошелся над полосой, еще раз нажав на гашетку. Фонтанчики пулевых попаданий разметали комья земли и сухую траву на летном поле.
На стоянке русских истребителей показались клубы пыли — видимо, русские поняли, в чем дело, и приняли вызов на воздушную дуэль.
Гауптман Герман Вольф выполнил широкую восходящую спираль, набирая высоту. Как говорил знаменитый Макс Иммельман: «Я безоружен, когда я ниже».
Но русский схитрил, он был опытным летчиком и понимал, что если полезет вверх, то быстро потеряет скорость и станет легкой добычей для немецкого аса, имеющего преимущество в высоте, а значит, и в скорости. Нет, он не дал Герману Вольфу возможности просто закончить этот поединок.