Мессия очищает диск
Шрифт:
– Разве Будде нужна стипендия? – Мальчишка повернулся и пошел прочь, ни разу не оглянувшись.
Весь день Маленький Архат провалялся на обозной телеге, мерно переваливавшейся на ухабах. Изредка он выныривал из дремы и ненадолго соскакивал на землю, чтобы справить нужду или размять ноги. На привалах его кормили вместе со всеми, и никто не задавал никаких вопросов. Солдаты косились на мальчишку с опаской и благоговением: шутка ли – обыграть в шашки самого Стального Хребта! А беседа без свидетелей?! Нет, парень не так прост, и вообще, мало ли кто он на самом деле…
Маленькому
Вполне достаточно.
На рассвете следующего дня войска подошли к Нинго и встали под стенами, обложив город со всех сторон. На стенах время от времени показывались люди, но почему-то все больше в цивильной одежде и без оружия: выглядывали и исчезали, а вместо них объявлялись новые.
Потом створки городских ворот медленно отворились, и открывшие их – опять-таки мирные горожане – поспешили вернуться обратно, оставив ворота без присмотра.
Генерал искренне надеялся, что это как раз то, на что он рассчитывал, – добровольная сдача. Но, с другой стороны, здесь могла крыться ловушка; и умудренный опытом полководец не спешил. В итоге Стальной Хребет выслал делегацию парламентеров (и по совместительству разведчиков) во главе со своим заместителем тайвэем Асы.
Делегация настороженно прошла по улицам Нинго к ванскому дворцу, где и выяснилось, что ночью Чжоу-ван вместе с большей частью двора и гвардии бежал в неизвестном направлении. Однако дворец охраняла верная принцу стража, отказавшаяся пустить парламентеров внутрь. Приказ есть приказ, даже если приказавший и бежал. Вот если генерал Чи Шу-чжао лично явится ко дворцу и повелит снять караул – тогда…
Оставшиеся солдаты ванского гарнизона, а также кое-кто из городской бедноты тем временем занимались откровенным грабежом, и никто этому не препятствовал.
О чем тайвэй Асы незамедлительно доложил генералу по возвращении в ставку.
Конечно, следовало бы ввести войска в город и прекратить безобразия, но осторожный Чи Шу-чжао решил подождать. Грабят? Насилуют? Бывает. Пограбят – и успокоятся. А незаконнорожденные плоды насилия так же марают пеленки, как и прочие. Надо будет – уважаемые граждане сами обратятся к нему за помощью. А не обратятся – так он, Стальной Хребет, навязываться не собирается.
По сведениям, доставленным генералу соколиной почтой, со дня на день в Нинго должен был приехать инспектор из Столицы.
Но все это уже не слишком интересовало Маленького Архата, успевшего проскользнуть в городские ворота вместе с парламентерами.
2
Дорогу к дому судьи Бао Маленький Архат нашел быстро – подсказали встречные горожане, недоуменно косившиеся вслед юному бродяге. Была некоторая, хотя и слабая, надежда, что судью уже выпустили из тюрьмы в связи с бегством Чжоу-вана, о котором болтал весь Нинго. Кто-нибудь из тюремщиков, желая выслужиться перед имперскими властями, вполне мог открыть камеры и освободить узников принца.
Впрочем, с тем же успехом принц, перед тем как скрыться, мог приказать казнить заключенных.
Ворота нужного мальчишке дома оказались распахнутыми настежь, и во дворе царило полное разорение: вытоптанный цветник, изрубленные кусты жасмина, груда поломанных стульев и кресел, ворох измазанных
А те проходимцы, что мелькали в окнах, никак не походили на слуг или домочадцев.
Искать здесь судью не имело смысла.
Тем не менее Маленький Архат вошел во двор и направился к дому. Навстречу ему из дверей вывалился солдат в распахнутой форменной куртке и с объемистым узлом на плече. Воровато оглядевшись и погрозив мальчишке кулаком, солдат зарысил к воротам, но, пробегая мимо алтаря с искусно выполненными фигурками даосских святых, вдруг подпрыгнул и с воплем покатился по земле. Впечатление было, будто кто-то невидимый дал мародеру хорошего пинка. Вскочив, солдат поспешно подхватил узел и исчез со двора с удвоенной скоростью.
Мальчик внимательно посмотрел на загадочный алтарь и счел за благо обойти его стороной.
У западной веранды высился целый завал из всякого барахла, явно выброшенного сверху: треснувший при падении стол на гнутых ножках, несколько письменных приборов, опахало, ворох свитков, шкатулки, ящички…
Особенно бросалась в глаза средних размеров шкатулка, покрытая черным лаком и украшенная инкрустациями из перламутра, серебра и слоновой кости. Мальчик сделал шаг и поднял заинтересовавшую его вещь.
К сожалению, шкатулка держалась на честном слове и грозила с минуты на минуту развалиться окончательно.
– Эй, ты что там делаешь? Воруешь?! – громыхнуло над головой.
Из окна выглядывал краснорожий вояка-тунлин, устремив на юного бродягу обличающий перст.
Вдобавок перст был корявый и грязный.
– А ты сам у судьи в гостях сидишь? – поинтересовался мальчик. – Чаи по комнатам гоняешь?!
– Да я тебя!..
Мальчишка ловко уклонился, быстро подобрал брошенное тунлином точило и уже собрался послать сей метательный снаряд обратно, но вовремя заметил, как недобро сузились глаза мародера, и понял, что лучше уносить ноги.
Что и сделал с завидной резвостью, заодно прихватив с собой шкатулку и точильный камень – точило пригодится в любом случае, а шкатулка… ну, красивая она, и все тут!
Уже снаружи, на улице, в безотказной памяти Маленького Архата всплыла фраза мосластого перебежчика: «Может, и живы еще, а может, и померли в ванских-то темницах!»
…На одиннадцатилетнего оборванца, спрашивающего, как пройти к ванскому дворцу, смотрели как на помешанного, однако в совете не отказывали, так что через полчаса Маленький Архат был у цели.
Вокруг дворца стояла хмурая стража. И перед наружными воротами, и дальше, у парадного входа. Остальные лазейки наверняка тоже были перекрыты, а одного взгляда на служак-гвардейцев хватало, чтобы отбить всякую охоту задавать им вопросы. В лучшем случае – обругают и прогонят, в худшем – могут и алебардой навернуть, и хорошо еще, если древком!
«Эх, Змееныша бы сюда!» – с сожалением подумал бывший монах.
Но Змееныша рядом не было.
Время подгоняло – Маленький Архат нутром чуял, что необходимо спешить, но ничего умного в голову не приходило. Еще раз окинув взглядом дворец и решительно настроенных стражей, мальчик повернулся и пошел прочь с намерением отыскать укромный уголок и перекусить – пару лепешек и кусок вяленой говядины ему успел вручить давешний кашевар, а тыква-горлянка с родниковой водой была всегда при нем.