Мессия. Путешествие в страну Ра
Шрифт:
–Тогда они не будут тебя смущать. Это исключение для нашего мира, а не правило. Но если тебе повезет, и ты встретишь такого человека, ты вряд ли распознаешь в нем великую личность. Тебе потребуется вначале построить дом, затем посадить дерево, родить ребенка, а уж затем обратиться к этому вопросу. Когда все эти смыслы будут исчерпаны, перед тобою возникнет болезненный вопрос: «А что дальше?»
Ник понял, что разговор о мокше для него преждевременен. Ему еще хочется быть богатым, любимым, востребованным, сильным, реализованным. А мокша – это то, что лежит за границей его сегодняшних интересов.
– Вначале, мне нужно насладиться чувствами, богатством, знанием,
Гипноз внутренней тишины
Зар, неким волшебным образом, создавал вокруг себя атмосферу покоя и уверенности. Его мир казался фантастически свободным. В нем все происходило не на уровне мечтаний, а реально. Зар не ждал светлого будущего, он его создавал.
– Вот человек, который знает, чего хочет – делал выводы Ник.
Учитель буквально переключал сознание на удивительные состояния. Хотелось творить что-то доброе, разумное и необычное. Просто так – от души.
Сам Зар относился к Нику тепло, но не настолько, чтобы дружить. Ник просто чувствовал, что этот человек ему чрезвычайно полезен.
Просматривая книги Светозара, он вначале ничего в них не понимал, но догадывался, что что-то там для него заложено важное. И это важное обязательно надо разгадать. Когда он думал, что книгу прочитал, вновь выхваченные строки из текста, разворачивались новыми смыслами. Ник читал и читал. На пятый раз, вновь перечитывая книгу, он с удивлением обнаруживал, что все смыслы волшебным образом изменились.
– Зар постоянно меняет содержание? – испугался он своему открытию.
– Не попал ли я случайно под его гипноз?
Ник вспомнил всевозможные репортажи о злобных сектах, спецслужбах и их влиянии на психику человека. В придачу, он относил книги по эзотерике и магии, к разряду шизофрении и шарлатанству.
Ник вновь взял книгу в руки, и внимательно ее перелистал. Эту книгу он видел впервые. Ничего сверхъестественного в ней не было. Все было настолько понятно и просто, что сбивало с толку.
– А где здесь эзотерика? И почему, я не могу просто читать и на каждом шагу спотыкаюсь – думал Ник.
– Простое и разумное, для меня и является самым сложным. Мне нужно вчитываться, размышлять, заново переводить смыслы для себя. А они еще и не ложатся на привычную картину мира. Их надо переосмысливать.
Внутренний переводчик задымился.
–Мне обязательно нужно, чтобы все было запутанно и туманно. Почему простое кажется сложным, тогда как запутанное – привычным? Странно.
– Люди – путанные существа – вспомнил он свою беседу с Заром.
– Они мыслят так, как устроены. Чем больше они перепутаны в своем бессознательном, тем сложнее им думать просто и без заморочек.
О магических книгах он читал у фантастов, но подобного еще с ним не происходило. Нику казалось, что он прочитал пять совершенно разных книг, различной тематики и содержания. Еще, что самое странное, Ник не мог вспомнить, о чем собственно эта книга. Недели через две он, беседуя с товарищем, поймал себя на мысли, что цитирует главу из книги наизусть…
Оплата по обязательствам
Как-то Ник задал вопрос Зару:
– Что мне делать со своей детской обидой на старшего брата?
Старший брат обижал его в детстве и Ник пообещал ему:
– Вот вырасту и набью тебе морду.
Последовал автоматический ответ:
– Раз собирался
Ник не ожидал такого поворота событий. Он задумался. Брат был в России, а он сейчас под Киевом. Вопрос для него был насущным. То ли послать Зара с его советом подальше, то ли позвонить брату и высказать всё, что носил в себе с детства? Отбросив сомнения, он всё же позвонил:
– Брат, я обещал тебе набить морду, когда выросту. Я уже вырос и теперь могу это легко сделать.
На обратном конце, возникло замешательство. Брат Ника ни сном, ни духом, не догадывался о существующей проблеме. Звонок застал его врасплох. Ник – не шутил. После длинной паузы из телефона донесся голос:
– Ник, да брось ты. Я тебя люблю. Я к тебе, наверное, был несправедлив.
Ник долго в уголке плакал, ему было почему-то очень грустно и вместе с тем легко на душе. Он чувствовал, что между ним и братом растаяла стена непонимания. Это было правильно и честно.
Прикосновение к вечности
И есть чем платить, но я не хочу
Победы любой ценой.
Я никому не хочу ставить ногу на грудь.
Я хотел бы остаться с тобой,
Просто остаться с тобой,
Но высокая в небе звезда зовет меня в путь.
Виктор Цой
Кайлас, как сакральный центр мира, по восприятиям оказался для меня удивительно сложным. Требовалось продавить в своем сознании массу ограничений и препятствий, чтобы подняться над самим собой. В сознании еще не было разрешения на встречу с вот таким я. Да и само это место находилось за границами моих физических, душевных и духовных привычек и возможностей. Мой внутренний Шива еще не пробудился. Он сладко спал в укромном месте моего сознания. Я еще не поднимался в горы выше пяти тысяч метров и не страдал горной болезнью. Я еще не подозревал, с какими вызовами самому себе я столкнусь, и что с ними потребуется делать. Моей роковой заслугой был выбор именно этих попутчиков и именно данных обстоятельств. Сейчас я знаю, что в самых сложных ситуациях рассчитывать следует исключительно на себя. Все это будет потом, а пока я тащил с огромным трудом свое изломанное тело по долине на высоте пяти тысяч метров. Справа за дымкой тумана угадывался пик Кайласа. Но было не до него. Вопрос стоял просто – дойти. Многие годы спустя я все еще дохожу до нужной кондиции. Процесс не прекращается. Я все иду и иду к своей высоте возможностей. Дух Кайласа будит во мне состояние выхода за рамки всех ограничений, наложенных на меня кармой.
…Компания соискателей мудрости брела рядом, изредка стараясь искусно «покусать» друг друга. Считалось, что особенно гадкая словесная перепалка или мелкая подлость, это некий шарм или показатель крутости. К каждой подобной мелочи быть заранее готовым просто невозможно. Воспитание не то. Накопленная годами эмоциональная грязь ссыпалась со спутников и на спутников, как из рога изобилия. Я когда-то читал, что такое возможно, но не представлял, как оно происходит. Отморозившись, я шел и старался не падать. От горной болезни все плыло: и в голове, и в глазах. Тело было ватным, измочаленным и чужим. Переставлять ноги и дышать в условиях высокогорья, оказалось самым трудным делом. Но хуже всего было от собственного психологического фона и тех обострившихся к себе и миру претензий и обид, о наличии которых внизу даже не догадываешься.