Месть Атлантиды 2. Королева
Шрифт:
– Я и горжусь тобой, и взбешен одновременно. Это твои чувства превратили тебя в монстра?
– Всыпь плетей Криспиде. Она часто стала промахиваться со своими стрелами.
– Попрошу без богохульства, девочка. Криспида никогда ничего не делает без моего одобрения.
Элике было все равно. Игры богов... Да гори оно все... Как Кассиопея.
– Скажи мне, жив он или мертв. Прошу.
Лаки улыбался.
– А тебе бы самой как хотелось?
– Какое это имеет значение? Ты сам потребовал его смерти. Но мало было, да? Вы с Криспидой перебрали ваших плодов света и величия? Надо было заставить нас сгорать от любви друг к другу и воевать против одновременно?! Просто уже ответь. Мертв? Я выполнила твою волю. Жив... Я найду его со временем. Все.
– Крылья жмут?
– изменился в лице Антал-Лаки.
– У вас с братом семейное - мне дерзить?
– Ой, ну не надо. Что ты мне сделаешь такого, чего бы в свое время не сделал он?
– Неисправима. Никакого постоянства, - бог подошел ближе. Элика не шевелилась. Пусть отпустит ее уже скорее.
– Ты помнишь наш разговор?
– Конечно.
– Что я заставил тебя сделать?
– Ист Верто. Ему и той презренной рабыне. Что не так?
– Когда я тебе сказал, что ты обязана его непременно убить?!
Усталость смело обжигающей волной. Элика встретила насмешливый взгляд Лаки.
– Я говорил такое? Когда?
– А разве...
– матриарх сглотнула.
– Ты... не этого хотел?
– Ты спрашиваешь меня, жив он или мертв? Девочка моя, будь он мертв, твое сердце перестало бы биться в ту же минуту. Обряд крови связал вас навеки. Смерть одного будет значить смерть другого. Он догадался. Ты же больше переживала за то, как эффектно на тебе сидит броня и корона! Я ответил на твой вопрос?
– Лаки...
– выдохнула Элика.
– Он адепт Эдера! Ты не мог...
– Он присягнул мне на верность, чтобы спасти тебя! Нужны еще аргументы?!
Пыль... Жар остывающих камней. Безжизненные руины. Мрак. Она вернулась. Подавленная и разбитая откровениями божества еще сильнее, чем адской войной.
Ощущение взгляда в спину.
От..бись, Лаки. Играй свои партии дальше. Дорого мне вышло твое покровительство. Не хочу его больше. Не хочу...
– Тебе плохо?
Стоило ли чему-то удивляться? Она устала. И, похоже, уже выполнила свое предназначение. Дрожащие руки рванули шнуровку корсета, обнажая сердце. Смотреть не хотелось. Не вставая с колен, не поднимая глаз, повернулась в пол-оборота, не чувствуя боли в дрожащих и травмированных коленях, откинула
– О, Эл, у тебя еще остались силы на любовь?
– Касс, не паясничай. Бей. Давай, в самое сердце. И без философских бесед, с меня Лаки хватило, - открыла глаза.
– А! Ты без оружия...
– пальцы рванули перевязь.
– Возьми мой...
– Твой бог тебе ничего не пояснил? Почему я не могу убить тебя?
– Ну, а толку? Зато, я смотрю, ты осведомлен куда больше.
Улыбка? Она сходит с ума? Или он уже сам отплыл в долину безумия?
– Что веселого? Ты улыбаешься... Не думала, что умеешь.
– Да смотрю, что ничего по сути не изменилось, - Касиий погладил пальцами подбородок, глядя на нее сверху вниз. В свете факела, который он держал в руках, она видела его глаза. А ничего, хорошо так ударил Поцелуй Смерти. Растопил даже лед Белого Безмолвия в его взгляде.
– О чем ты?
– Ты все равно стоишь передо мной на коленях, с обнаженной грудью. Это стремление не заглушить, верно, Эл?
Точно. И тут произошло нечто невероятное. Приступ истерического хохота согнул ее вдвое, вызвав слезы. От неуместной комичности ситуации она так и не могла прекратить это веселье.
– Я сожгла... Кассиопею... Дотла...
– Мне никогда не нравились дома, что построили мои предки. Много всего.
– Ты теперь никто!
– Я всегда думал отдохнуть немного от этой власти.
– Теперь... Ничтожно... мало!
– Всегда любил минимализм в архитектуре.
– Спаркалия... Тебе... Не простит!
– Никогда не понимал Фланигуса.
– Я...я тебя уничтожила!
– Я жив. А ты - наигралась. Теперь поговорим?
Элика смахнула слезы, кусая губы, чтобы не расхохотаться вновь.
– О чем? Ты же у нас наверняка все решил? В клетке? А нет, дай угадаю... Я в растерянности! Тебе же даже не к чему приковать поводок моего ошейника!
– Я не собирался этого делать.
– Что заставило тебя изменить свое решение?
Он сделал шаг вперед. Матриарх не шевелилась. Ей было... Все равно и весело одновременно. Даже кода его ладонь нежно провела по ее щеке, снимая слезы веселья. Даже когда она почувствовала на своей щеке его жаркое дыхание... А вместе с ним... Голова безвольно склонилась на его плечо. Ощущение тепла и точки опоры. Она определенно сошла с ума.
– Моя мятежная девчонка... Стало быть, все закончилось? Делить нечего?