Месть богини
Шрифт:
— Нет, не надо, милорд, — в панике замотала головой несчастная, страшась нового болезненного удара.
Вальдорн рывком вытащил жену из-за кресла, встряхнул и, взирая сверху вниз, прошипел:
— Надеюсь, вы усвоили, леди?
— Да, мой господин, — прошептала, дрожа, Элис, глядя на тирана-мужа полными слез глазами и изо всех сил стараясь не зареветь, чтобы не навлечь на себя новые побои.
Вздернув ее подбородок, мужчина процедил:
— Повтори!
— Да, мой господин! Конечно, милорд! Я поняла, милорд!!! — запричитала женщина, цепкие пальцы Вальдорна больно впивались в нежную кожу лица, оставляя
Брезгливо отшвырнув жену и более не обращая на нее внимания, наместник вышел из комнаты. Грохнула дверь, в испуге вздрогнули слуги. Леди Элис так и осталась лежать на ковре среди россыпи ярких ниток, свернувшись клубочком и содрогаясь от тихих отчаянных рыданий, словно оплакивала не пару новых синяков, а всю свою горькую, мучительную жизнь. Разве так когда-то в счастливой юности представлялось ей супружество?
Слегка утолив злость, Вальдорн вернулся в свои личные покои, прошелся по кабинету, подошел к высокому окну, забранному ажурной решеткой. Приподняв роскошную штору и задумчиво постукивая пальцами по подоконнику, наместник уставился в ночную мглу, на сад, окружавший его владения. Искусно подсвеченная фигурными фонарями листва кустов и деревьев, казалось, мерцала в ночи собственным зеленым, нежно-голубым, мечтательно-желтым светом, искрилась темная вода в фонтанах, он почти слышал их неумолчное журчание и плеск, сиял мрамор великолепных статуй. Это было прекрасно! Мужчина почувствовал, как затихает ярость. Ночь, тьма, так созвучная мраку, царящему в его душе, и этот призрачный свет всегда успокаивающе действовали на Вальдорна.
По резко очерченным губам мужчины скользнула ядовитая усмешка, он опустил штору и дернул витой шнур звонка, скрытый под складками тяжелого бархата. Через мгновение в комнате появился слуга.
— Ваша светлость?.. — низко поклонился он, устремив почтительный взор куда-то в район колен хозяина.
— Лекаря, — небрежно бросил Вальдорн.
Слуга вновь поклонился и исчез. Наместник опустился в роскошное кресло у не горящего по причине теплой погоды камина. Любуясь игрой перстней в живом свете больших свечей, предусмотрительно зажженных лакеем, превосходно изучившим привычки господина, Вальдорн с удовольствием подумал о предстоящей мести.
— Да, — милостиво произнес он в ответ на робкий даже не стук, а поскребывание по двери.
— Ваша светлость? — На пороге нарисовался дрожащий от страха лекарь, уверенный, что пришел-таки его смертный час, отложенный несколькими минутами ранее по какой-то прихоти наместника.
— Как здоровье наших дорогих гостей, Демис? — От волчьей усмешки Вальдорна поджилки у лекаря затряслись еще сильнее.
— Ваша светлость, они… Я сделал все что мог… в основном синяки, сильные ушибы, ссадины… Они почему-то не зажили сразу, поэтому я использовал примочки и мазь. — Демис в смятении пытался уловить, откуда дует ветер и чего на сей раз хочет вздорный хозяин. Пока господин сидел, а значит, бить целителя не собирался.
— Ушибы… — Наместник улыбнулся, смакуя это слово, будто изысканнейшее из яств. — Прискорбно. — А вот это уже прозвучало как «превосходно». — Я очень дорожу здоровьем своих гостей, почти так же, как здоровьем леди Элис… — Он приподнял бровь, пристально глядя на лекаря. Тот поспешно и весьма энергично закивал, всем своим видом показывая, что уловил мысль господина. —
Демис поперхнулся, представляя, что будет с гостями от такого сильного слабительного, поданного в виде отвара, снять действие которого не сможет даже магия Мира Узла.
— Простите, ваша светлость, еще не дал. Но утром — непременно. Или прикажете разбудить их сейчас? — Лекарь с содроганием вообразил, что с ним сделают за это приезжие, но гнев хозяина все равно показался страшнее.
— Будить не стоит, — милостиво разрешил Вальдорн. — Отдых — вот в чем прежде всего нуждается больной, не так ли, мой дорогой целитель?
Демис вновь поспешно затряс головой. На сей раз, для разнообразия, он соглашался с наместником не только из страха перед наказанием, но и от чистого сердца. Например, ему отдых отнюдь не помешал бы. Правда, бедолага сомневался в своей способности заснуть нынче ночью без пары кружек успокоительного настоя, изрядно сдобренного горячительным.
Некоторое время наместник помолчал, глядя на пламя свечей. Трясущийся лекарь, обливаясь холодным потом, ожидал дальнейших приказаний.
— Да, кстати, — наместник вновь посмотрел на лекаря, словно только что вспомнил о его существовании, — леди Элис исправно принимает лекарство?
— Да, ваша светлость. — Демис низко опустил голову, не выдержав ледяного взгляда хозяина и покрываясь пятнами стыда, кои не могла скрыть даже смуглая от природы кожа.
— Бедняжка. У нее такие слабые нервы, — покачал головой Вальдорн и хищно улыбнулся, покровительственно махнув рукой. — Ты свободен.
Наместник прикрыл глаза, тень ресниц легла на щеки, побарабанил длинными пальцами по подлокотнику кресла, затем взял со столика золотой колокольчик и позвонил.
— Ваша светлость? — В дверях вновь нарисовался слуга, умудрившийся каким-то чудом войти, пребывая в положении глубокого поклона.
— Вильна!
Минут через пять в кабинете возник, будто и не вошел даже, а проявился где-то между столом и камином взъерошенный, как воробей, невысокий, удивительно незаметный человечек неопределенного возраста, столь же неопределенно-бесцветной одежды и телосложения.
— Во что сегодня вляпались мои гости? — прищурив глаза, с притворной мягкостью поинтересовался наместник, откинувшись на спинку кресла.
— Они пытались вломиться в храм Судьбы без Зова, ваша светлость. Жрецам такое поведение пришлось не по нраву. В общем, господам малость намяли бока для острастки. Жрецов защищает храм, с ними милость Сил, да и силы физической служителям не занимать. Думаю, синяки у альвионцев окончательно сойдут еще не скоро.
— С принцами не было охраны? — выгнул бровь наместник, в уголках губ появился намек на ехидную насмешку.
— Господа приказали стражам оставаться у площади и не двигаться с места, пока они не вернутся. Пока, разобравшись, в чем дело, те подоспели на выручку да решились в драку вмешаться, принцам и господину советнику крепко досталось.
— И почему же я, наместник Альша, узнаю об этом последним в городе? И притом совершенно случайно, не от своего шпиона, а от лекаря? — процедил Вальдорн.
— Но, ваша светлость, я вас иск… — начал человечек, невольно нарушая первое правило беседы с вышестоящими мерзавцами: «Никогда не оправдывайся».