Месть Демона
Шрифт:
— Насколько быстрее и сильнее?
— Раза в два…
— Можно без особых проблем прибавить примерно тридцать процентов силы, задумчиво пробормотал Николай Васильевич. —
Известны случаи, когда использовалось и больше. С использованием некоторых наркотиков можно довести до пятидесяти процентов, то есть ты станешь в полтора раза сильнее. Выдержишь ты такое состояние примерно час, может чуть больше, потом упадешь без сил, или умрешь. Ты уверен, что в два раза?
Я видел видеозапись, которая зафиксировала, как мне удалось убить троих человек. Точнее
— Кого ты убил?
— Один из них был когда-то моим одноклассником, два других наркоманы. Они тоже участвовали в изнасиловании и убийстве ангела, точнее находились рядом.
— Продолжай…
— Это была пленка с видеокамеры наблюдения на автостоянке. Я видел, как двигалось и убивало мое тело…
— Я слышал об убийстве на автостоянке, милиция пока не смогла найти убийцу… — голос тренера стал глухим. — Одна из причин того, что у них нет пока подозреваемого, это как раз то, что они искали очень сильного, быстрого и умелого бойца. Они приходили ко мне, просили помочь. Я назвал фамилии трех ребят, которые могли бы это сделать, их проверили, у всех оказалось алиби…
— Что вам рассказали оперативники?
— У них есть свидетельство сторожа, который рассказал, что человек, убивший трех людей, легко перепрыгнул через трехметровый забор. Сначала они ему не поверили…
— А зря, так оно и было, мое тело перепрыгнуло через этот забор, даже не замедлив скорости…
— Ты наверно не знал о том, что Костя был моим учеником? — спросил Николай
Васильевич.
— Нет, не знал, — я помрачнел, не хотелось бы настраивать против себя человека, которого так уважал.
— Поэтому мне не очень приятно об этом разговаривать. Конечно, не в первый раз один мой ученик убивает другого, но все равно это слышать неприятно.
Мне рассказывали о том, что Костя занялся не очень хорошими делами. Решил использовать знание и умение, полученное от меня в корыстных целях. Он считал, что я ему дал профессию, и стал наемником, только, к сожалению, пошел служить не тому князю. Он выбрал путь смерти, думая, что сумеет с него сойти, но сложилось так, что его убил другой мой ученик — воин без хозяина, решивший в одиночку наказать тех, кто убил невинную девушку. Сколько живу, столько удивляюсь извивам судьбы.
— Все было не совсем так…
— Помолчи, — Николай Васильевич недовольно открыл глаза. — Я специально рассказываю тебе так, чтобы стало понятно, что за прошедшее время немногое изменилось. Люди остались теми же, как и мотивы их действий…
— Костя не был воином…
— Скажем так, он был наемником, хоть и не совсем в том смысле, что мы в него вкладываем. Я опечален. Неужели все это время я учил вас только убивать, думая, что учу другому образу жизни? Я пожал плечами:
— Я не убивал Костю, и не знал, что он ваш ученик. Убивало мое тело, а одно ли это и то же, что и я, нам и нужно выяснить.
Костя виновен в смерти ангела. Я жалею о том, что его убило мое второе «я», а не я сам. У меня бы просто
— Вероятно, так оно и случилось бы, — тренер встал. — Костя был хорошим учеником и подавал большие надежды. Жаль, что выбрал себе не ту профессию. Но как я сказал, иногда не мы выбираем себе путь, а нас по нему ведут.
Извини, Максим, но больше я не могу с тобой разговаривать. Мое сердце наполнилось горечью, и поэтому не может быть объективным. Проводи меня до дома, по дороге, возможно, удастся продолжить разговор, когда я отойду…
Николай Васильевич попрощался с Сергеем и детьми, и мы вышли из спортзала через заднюю дверь, разговаривая о каких-то пустяках.
Может, мне показалось, но после нашего разговора он словно потерял бодрость и стал казаться тем, кем и был, человеком, который перешагнул за шестьдесят лет, больным, усталым стариком…
Едва прошли сотни метров, как тренер неожиданно замер, остановился и тронул меня рукой. Столько было в этом жесте доброты, мягкости и осторожной бережливости!
Я остановился, еще продолжая что-то возбужденно рассказывать. Слова упали у моих ног, пустые, глупые, уже не имеющие того смысла, которым были наполнены мгновение назад.
Все вокруг изменилось, мгновенно стало другим. Воздух запах осенней прелой листвой. Асфальт под ногами начал источать запах тысяч ног, которые прошли по нему за долгий бесконечный день…
Мое сердце остановилось, какое-то мгновение колебалось, не зная, как себя вести, потом застучало ровно и быстро, как хорошо отрегулированный дизель.
— Там стоят трое, — произнес Николай
Васильевич равнодушно, не изменившись лицом, глядя вперед, потемневшими глазами. Я почувствовал запах пота, выступившего на его сухой старческой коже. — Вероятно, пришли за тобой. Мне кажется, я слышу их мысли.
Возможно, ошибаюсь. Что станем делать? Они нас пока не видят…
— Мы вместе ничего не будем делать… — покачал я головой. — Это моя проблема, и с ней разберусь сам. Вам лучше вернуться в спортзал…
Разберешься с ними как на автостоянке? — спросил тренер с неожиданно проснувшимся интересом. — Ситуация примерно одна и та же, там было трое и здесь тоже. А как ты передаешь управление своим телом тому, кто находится в тебе?
Я достал из безрукавки пластиковую бутылочку:
— Здесь примерно семьдесят грамм спирта, это отключит мое сознание часа на три…
— Но ты же не позволишь себя убить?
— Я могу и позволить. Но тот, кто живет во мне, убьет всех, кто попытается искалечить наше общее с ним тело…
Интересно будет понаблюдать, — Николай Васильевич оживился, передо мной снова появился, было, исчезнувший воин. — А как быстро подействует на тебя алкоголь?
— Не могу сказать, обычно не замечаю перехода, а когда возвращаюсь, то ничего не помню.
— Очень хорошо, даже лучше, чем я ожидал. Постараюсь все увидеть и запомнить, и тогда возможно пойму, кого ты носишь в себе.