Месть Империи 4. Бремя Власти
Шрифт:
– Надеюсь, мой император, вы поступите разумно и вернетесь в расположение железных легионов? Поиском Зары мы займемся сразу же по окончании штурма.
Иоанн лишь молча кивнул – конечно. Он не привык врать, и произнести ложь вслух ему было намного труднее. Отвернувшись, цезарь постарался не смотреть другу в глаза – ложь есть ложь, какие бы цели ее не прикрывали.
Сомнения полностью не оставили Велия, но и зацепиться вроде бы было не за что. Вместо прощания он произнес: – уверен, утро будет для нас более счастливым —и, уже не оборачиваясь, направился в сторону реки.
Иоанн, проводив взглядом удаляющуюся спину, повернулся
– Слушай приказ, центурион Понций, – в голосе цезаря зазвучали стальные нотки, – сейчас ты оставишь своих бойцов здесь со мной, – он кивнул в сторону застывшей шеренги легионеров, – а сам вернешься в наш лагерь. По прибытии незамедлительно передашь заместителю Велия мое указание: «Первая когорта останавливает свое выдвижение на позицию и переходит в полное твое подчинение».
На мелькнувшее в глазах солдата недоумение цезарь стащил с пальца именной перстень и протянул его центуриону.
– В случае возникновения какого-либо недоверия покажи вот это.
Тяжелая печатка свернулась золотым кружком на огромной ладони Понция, и тот, посмотрев на блеснувшую бриллиантом букву «И», вновь поднял взгляд на Иоанна. «Что дальше?», – читалось в этом беззвучном вопросе, и цезарь, не задумываясь, продолжил.
– Не таясь, прямо по главной дороге, проведешь свою когорту через весь лагерь и выйдешь к нынешнему расположению имперской канцелярии. Если кто-нибудь поинтересуется, что железная когорта делает в расположении диких легионов или почему движется в противоположном общему направлению, то скажешь… – Иоанн задумался, но голова была забита совсем другими мыслями и ничего путного, как назло, не приходило. Через мгновение, он досадливо махнул рукой. – А, неважно, придумаешь что-нибудь по пути. Скорее всего, в этой суете, на вас вообще никто внимания не обратит.
Цезарь замолчал, представляя в уме картину всего ночного лагеря и той части с западного края, где остановился Варсаний Сцинарион. Просчитав еще раз варианты, он произнес так, словно решил сложную математическую задачу.
– Палатки Сцинариона стоят в расположении четвертого варварского легиона, а тот уже выдвигается на позицию. Так что, когда ты туда доберешься, там уже никого не будет. Окружишь шатры канцелярии со всех сторон так, чтобы мышь не просочилась и только после этого атакуешь. Всех, кто там окажется, согнать в центр и можешь не церемониться. Каждый, кто взял в руки меч – враг! Любое сопротивление – измена! Понятно?
Понций кивнул в знак понимания, но не двинулся с места, и цезарь недовольно нахмурил брови.
– В чем дело, центурион?
– Простите, мой император, за дерзость, но могу я узнать, где будете вы в это время?
Выдержав паузу и дав Понцию время в полной мере осознать всю тяжесть нарушения субординации, Иоанн все же ответил:
– Я вместе с твоими парнями буду ждать тебя в гостях у Варсания, поэтому советую тебе, центурион, поторопиться, поскольку гостеприимство Великого логофета может оказаться обжигающе нестерпимым.
По лицу Понция пробежала волна, отображая усиленную работу мысли, и цезарь уже было подумал, что зря отяготил иронией мозг доброго солдата, но ответ заставил его в этом усомниться.
Бросив взгляд на два десятка своих бойцов, центурион мрачно заметил:
– Не маловато ли подарков для такого неурочного похода в гости?
Слегка удивленный Иоанн мрачно заметил:
– Боюсь, если заявимся всей компанией сразу, то хозяин
Бесспорно, безопасней было бы то, на что намекал центурион. Дождаться подхода всей когорты и только после этого врываться в расположение Варсания, но что-то подсказывало Иоанну – к такому варианту логофет точно подготовился. Подход крупного соединения заметят издали, и Сцинарион либо организует сопротивление, либо исчезнет из лагеря, а Зару или перепрячут или убьют. Такой вариант Иоанну никак не подходил. Тот план, что родился в его голове, как только ему стало понятно кто вмешался в игру, стоял на трех «китах». Первое, вряд ли Варсанию нужна сама девушка, скорее ее хотят использовать как наживку. Второе, раз наживка заброшена, стало быть логофет ждет, что Иоанн на нее клюнет. И наконец третье, по словам служителей, конюх в очень плохом состоянии и долго не протянет. Значит, у Варсаний нет времени на игры в долгую. А раз так, то надо дать ему то, чего он хочет.
Излучаемая уверенность Иоанна подействовали на центуриона, и тот, сжав ладонь с перстнем в кулак, произнес:
– Надеюсь, вы знаете, что делаете.
Развернувшись, он шагнул к своим бойцам и прежде чем уйти, прошелся суровым взглядом по их лицам.
– Не дай вам бог… – В голосе центуриона зазвучала ледяная угроза. – Не дай вам бог подвести меня!
Вытянувшиеся во фрунт легионеры тянули подбородки вверх, не рискуя опустить глаза на своего командира.
– Не дай бог… – Повторив для убедительности еще раз, Понций резко зашагал к выходу из расположения Трибунала.
Иоанн двинулся следом, но за воротами он и два десятка легионеров вслед за ним свернули в другую сторону.
***
Варсаний нервно забарабанил пальцами по столу – томительное ожидание нервировало. Было бы хорошо отвлечься, но сегодня ничего не помогало: ни работа, ни прогулки, ничего, и даже любимая игра не приносила удовлетворения. Мысли лихорадочно перескакивали с одной на другую: «Я сам собственной рукой поднял ставку на критическую высоту. Захватить девчонку цезаря, значило бросить ему вызов, на который он обязан ответить, как бы он к ней не относился. Вопрос, зачем я это сделал? Можно обманывать других, но себя то глупо – для суда она интереса не представляет. От конюха еще могла бы быть польза, но к сожалению, он не протянет и пары дней. Тогда зачем? Зачем я держу эту девку здесь, в своем лагере, ведь в нынешней ситуации она несет лишь одни неприятности».
Вскочив, он заходил из угла в угол. Больше всего его раздражал тот факт, что может быть впервые в жизни, он поступил не обдуманно, а под влиянием эмоций.
«Как же, – он почти выкрикнул это вслух, – меня, такого мудрого и всевидящего, обидели, обыграли! Я, Варсаний Сцинарион, повел себя как сопливый юнец, как кролик загнавший себя в угол. Оставил без возможности маневра».
Остановившись, Варсаний взглянул на шахматную доску и, подойдя к столу, развернул ее черными к себе. – «Иоанн будет ее искать и обязательно узнает про меня, а скорее всего уже знает. Что он предпримет? Одно точно – тянуть не станет, ведь завтрашнее утро непредсказуемо и все может кардинально измениться. Сегодняшняя ночь – последний и поистине реальный шанс решить все одним ударом. Конечно же, он не устоит». – Он сделал ход черным слоном и, подняв взгляд, посмотрел на себя в зеркало.