Месть как искусство
Шрифт:
Дверь приоткрылась на цепочку. Из щели выглянул небольшой лысоватый мужичок. Таких типов еженедельник «СПИД-Инфо» называет скрытыми сексуальными гигантами.
— Это у вас продается дореволюционное издание Тараса Григорьевича Шевченко? — сказал Маркин условленную фразу.
— Как на Украине сейчас популярен Кобзарь! — воскликнул толстячок. И это тоже была условленная фраза — отзыв. — Заходите!
Алексей вошел. Прихожая была темна, и Маркин чуть было не стукнулся лбом об светильник, который свисал с потолка. Зато в самой комнате было очень светло, что особенно контрастировало с полутьмой
— У меня дело к Володе, — сказал Маркин.
Толстячок ничего не ответил, а взял стандартный лист бумаги размера А4, и ручку. Затем написал на нем мелким почерком:
— «Что вам нужно».
Листок и ручку он пододвинул к Алексею. Тот начал быстро писать.
— «Мне нужен пистолет с глушителем. Такого размера, чтобы удобно было носить в небольшой сумке. И еще нужна спецтрубочка. Володя знает, какая. Срочно».
Молчаливый собеседник прочитал написанное, и кивнул. Однако Маркин снова взялся за ручку.
— «Пусть скажут, нужно ли сохранять пистолет, или можно от него избавиться»?
Толстяк кивнул, попросил жестом ручку, и начала писать сам.
— «Завтра утром — около 11 часов — придете на железнодорожный вокзал. Сядете на скамейку возле киоска «Морской бриз». Сейчас я дам вам сумку. Приедете с ней. Рядом с вами сядет человек с такой же сумкой. Он отойдет. Возьмете его сумку, и спокойно уйдете. Там все будет — и оружие, и указания».
Алексей прочитал и кивнул. Толстяк взял бумагу, щелкнул зажигалкой, и сжег листок над пепельницей.
— Не хотите взглянуть на само издание? — громко сказал он.
— Хочу, — ответил Алексей.
Хозяин квартиры поднялся с кресла, подошел к книжному шкафчику, и вернулся с книгой.
— Кобзарь. Тысяча девятьсот одиннадцатый год. Типография М.Н. Кушнерева, — прочитал Алексей вслух. Потом добавил:
— Дороговато просите! Нет, не пойдет!
— Ну, на нет, и суда нет! — ответил владелец — библиофил. — Когда все-таки передумаете, заходите. Всегда рады вас видеть.
Они пожали друг другу руки, Алексей вышел, и быстрым шагом спустился по лестнице. В какую сторону ему нужно было идти обратно на вокзал, он не имел ни малейшего представления. Улица была почему-то пуста. Маркин пожал плечами, и пошел наугад. Времени у него было еще очень много…
Этим вечером Линда была одна. Слегка похолодало, с моря дул пронизывающий свежий ветерок, и она куталась в какой-то белый пуховый платок, который, конечно, на летнем жарком юге выглядел не вполне уместно. Впрочем, женщине с таким характером, что мог сразу почувствовать любой человек мужского пола, было абсолютно все равно, что подумают об этом окружающие. Есть такие люди, которые не обращают внимания на мнение других, и как-то так часто получается, что это другие начинают судорожно переживать, что же именно эти люди подумают об них самих? Такова была и Линда. И в этом тоже была ее особо притягательная сила.
Алексей не стал подходить к ней сразу. Сначала он приостановился за углом, и попытался рассмотреть девушку, как будто видел ее в первый раз.
Она была рассеяна, и чем-то озабочена. Волосы свободно трепал
Алексей перестал прятаться, и быстрым шагом подошел к Линде.
— Привет! — сказал он немного преувеличенно бодрым тоном. — Как дела? Наверное, заждалась? Как-то странно, но ты всегда оказываешься здесь раньше меня! Мне, право, уже становиться неудобно.
Линда почему-то даже не улыбнулась.
— Извини меня за вчерашнее… Миля… Она часто ставит меня в дурацкое положение… Я ее просила, чтобы она вчера воздержалась от… Но она меня никогда не слушается. Она старшая сестра… В общем, извини.
— Конечно, конечно, — забормотал Маркин. — О чем речь? Я уже выбросил это из головы. Не было этого и все.
— Да?… Ну, ладно, — кротко ответила девушка. — А теперь пойдем к тебе. Здесь холодно, сыро, и я давно уже не была в твоей постели.
Вместо ответа на такую откровенность Алексей взял лицо девушки в руки, и крепко поцеловал ее. Она же целовалась, не разжимая губ.
— Пойдем скорее, мне холодно, — повторила она, слегка отстранившись.
Они поднялись от набережной наверх, купили по дороге курицу, зажаренную на гриле, бутылку вина, и закрылись в номере у Маркина. Особо не разговаривая, а так, перебрасываясь ничего не значащими словами, они съели курицу, выпили вино, и просто переглянувшись, без слов, начали раздеваться.
Сегодня главной в постели была Линда. Она определяла и позу, и ритм, и время отдыха, и степень близости. То была нежной как шелк, то внезапно холодела… То сношалась так, как будто это был последний секс в ее жизни.
Как бы то ни было, Алексей был очарован. Никогда до этого он не получал такого удовольствия. Впервые, лично для себя, он понял, что не всегда настаивать и овладевать — это вершина доблести и удовольствия. Неожиданно оказалось, что уступать и подчиняться может быть не менее приятно. И если честно, намного менее утомительно.
Они так и уснули, крепко сплетясь телами, и не отпуская друг друга из объятий до самого утра.
Глава 15.
Маркин открыл чемоданчик.
Внутри оказались пистолет с глушителем, такой, какой Алексею и хотелось, («И как только они угадали», — подумал он), четыре упаковки патронов, трубочка для духовой стрельбы, несколько отравленных стрел, и две таблетки. На самом дне лежала записка.
«Это презент для поднятия боевого духа. Мы о тебе помним. Володя».