Месть Клеопатры
Шрифт:
— Мы переслали по факсу отпечатки ваших пальцев и фотографию в Штаты. У вас отсутствует криминальная предыстория, о вас ничего не известно спецслужбам, ведающим борьбой с наркотиками. И… — Он посмотрел на Алехандро в упор. — Вы никогда не состояли на службе ни в одном из правоохранительных органов и силовых ведомств.
Он разжал пальцы, и листок плавно спланировал на стол.
— Чудеса современных коммуникаций. И все это вам удалось установить за какие-то несколько часов.
Алехандро начал подниматься из кресла.
— Не торопитесь. Я вас еще не отпустил. Не так-то часто нам удается схватить крупного наркодельца.
—
Эрнандес у Эрнандес рассмеялся:
— Вы человек смелый. Большинство тех, кто попадает в это кресло, при взгляде на меня дрожит от страха.
— Итак, сколько?
Эрнандес у Эрнандес выдвинул боковой ящик стола, достал калькулятор и принялся считать на нем.
— Мои личные издержки… умышленная порча государственного имущества… ну и предоставление в ваше пользование служебного помещения… В общем, две тысячи долларов США.
— Две тысячи за полуторачасовое пребывание в таком клоповнике? Амиго, держитесь ближе к реальности!
Майор отвел глаза от калькулятора и посмотрел на Алехандро:
— Если бы мы посадили вас в общую камеру, вы бы еще долго не смогли сидеть на стуле. Вот так-то, амиго.
— Ну а сколько всего?
Эрнандес у Эрнандес нажал кнопку на калькуляторе, смерил Алехандро взглядом.
— Поскольку вы друг наших друзей, то ограничимся общей суммой в пять тысяч долларов США.
— Знаете что, амиго, пошлите-ка этот ваш счет нашему общему другу. У меня с собой нет наличных.
Алехандро поднялся из кресла и отправился к двери.
— Только откройте эту дверь, и вы мертвец.
Алехандро ухватился за дверную ручку, дернул ее на себя и обнаружил тех же двух охранников с ружьями наперевес. Оба целились ему прямо в грудь. Он осторожно прикрыл дверь, вернулся к столу, сел в кресло.
— Амиго, у нас возникла проблема, — сказал Алехандро.
— У меня лично никаких проблем нет.
— Мы оба — в одном и том же бизнесе, и оба работаем на одних и тех же людей. Мы оба знаем, что вам хорошо заплатили за столь молниеносно проведенную проверку отпечатков пальцев. А сейчас вы хотите пересластить свой плод манго, шантажируя меня. Людям, на которых мы оба работаем, это не понравилось бы, если бы они, конечно, об этом узнали. Я имею для них важное значение, очень важное. И если что-нибудь со мною стрясется, то и вам не поздоровится.
С лица у Эрнандеса у Эрнандеса сошла самодовольная улыбка. Он уставился на Алехандро.
— У меня с собой действительно нет денег, но если бы и были, я бы все равно их вам не отдал, — сказал Алехандро, чувствуя, что кровь по жилам побежала веселее. — Мои друзья ждут.
Эрнандес у Эрнандес закусил нижнюю губу. Он встал, подошел к двери, широко распахнул ее и сказал охранникам по-испански:
— Выпустите его.
Алехандро покинул здание полицейской штаб-квартиры и пошел вдоль по проспекту, быстро затерявшись в толпе прохожих. Он упивался сейчас памятными с детства запахами и звуками. Он понятия не имел о том, где находятся сейчас Писсаро и Барриос, но где бы они ни находились, — он был абсолютно уверен в этом, — после драки они чувствуют себя ничуть не лучше, чем он. Он поглядел на часы: десять минут десятого по центральному времени. Он понятия не имел о том, как именно спланировано его возвращение в Нью-Йорк, но зато ему было прекрасно известно, что, раз уж он оказался здесь, у него есть срочные дела,
Кафе-мороженое, которым владела Роза, ломилось от посетителей, были заняты и все вынесенные на улицу столики у «Полло Локо» и «Ла-Сирена Горда». Люди целыми семьями вышли на площадь подышать вечерним воздухом. Проходя быстрым шагом по авениде, Алехандро заглянул в ресторан «Кокос» — и здесь, когда он сидел под пальмовым деревом на свежем воздухе, ему попался на глаза старый дружок по кражам собак у туристов Билл Трут, американский экспатриант из Чикаго. Борода у Билла уже поседела, но на шее по-прежнему висел талисман — зуб дикого кабана на серебряной цепочке, который подарила ему давнишняя возлюбленная. Судя по тому, что происходило сейчас на виду у Алехандро, Билл не оставил прежнего промысла: он успокаивал безутешную парочку из Штатов, явно обещая им помочь разыскать любимого песика. У Алехандро возникло искушение подойти поздороваться, но он не решился. Да и времени на это у него не было; он помчался по авеню Бенито Хуареса, свернул налево и зашагал по разбитой дорожке мимо лачуг, двери в которых заменяли трепещущие на ветру занавески.
Перейдя улицу Антония Нава, он наконец увидел то место, куда направлялся, — «Эль Глобо», городской рынок, выстроенный в форме бумеранга, который был открыт до одиннадцати часов вечера во все дни недели, кроме воскресенья. Если за Алехандро пущен «хвост», то «Эль Глобо» — как раз подходящее место, чтобы от него избавиться. Попав на рынок, он пошел по проходам, время от времени останавливаясь и оглядываясь в поисках того, кто поспешил бы воровато отвести глаза в сторону.
Крестьяне стояли за прилавками, торгуя овощами и фруктами. Овечьи и свиные туши лежали на широких досчатых прилавках, над ними роились мухи, а по ним самим ползали другие насекомые. Домохозяйки проходили по рядам, торгуясь с продавцами, каждый раз пытаясь заставить их сбавить цену. Зайдя в детский ряд, Алехандро с радостью убедился в том, что игрушки здесь по-прежнему делают привычным способом — вручную.
Переходя из одного ряда в другой, он не забывал все время оглядываться. Поднявшись на небольшую земляную площадку, где торговали плетеной обувью, он привалился к стене и замер, ожидая, не появится ли кто-нибудь следом за ним. И вновь его поразило, сколь малые перемены произошли здесь за все эти годы. На единственной помойке, расположенной возле «Эль Глобо», по-прежнему валялись кости животных, и по-прежнему сюда слетались тучи птиц всех сортов и собирались своры бездомных собак, вступая друг с другом в схватку за каждую кость с ошметками мяса. Через дорогу, у булочной, выстроилась терпеливая очередь домохозяек, решивших с вечера запастись на утро лепешками. Старый скрипучий конвейер по-прежнему выплевывал из печи одну горячую лепешку за другой.
Удовлетворенный тем, что «хвоста» за ним не пустили, Алехандро отвалился от стены, вышел на улицу и поймал такси. Усевшись на пассажирское сиденье дряхлого «фольксвагена», он пожелал таксисту доброго вечера и назвал адрес:
— Галерея «Зонья».
Проезжая по городу, Алехандро заметил, что здешние автомобилисты по-прежнему прибегают к одной и той же нехитрой уловке: паркуя машину в неположенном месте, они снимают и уносят с собой номера с тем, чтобы их не сняла, а потом не заставила выкупить дорожная полиция.